Сегодня Запад взял на вооружение двойной стандарт: политическая
философия этноцентризма и этяосуверенитетов категорически запреще-
ны в Европе, но всячески поощряются в постсоветском пространстве.
Там - принцип единых политических наций, объединяющих людей раз-
личной этнической и конфессиональной (католики, протестанты, иудаи-
сты, мусульмане и т.д.) принадлежности. Здесь - "допросвещенческий"
принцип этноконфессиональных размежевании и этнократически орга-
низованных государств.
Вот еще один парадокс новейшей российской политической исто-
рии. Россия не может выжить и возродиться как великое государство,
не подтвердив, не снабдив новыми, убедительными для современного
поколения аргументами, великий принцип европейского Просвещения:
принцип суперэтнических универсалий. Ее призвание — отвергнуть
двойные стандарты, разоблачить и преодолеть новейшую ересь пропо-
ведников "конфликта цивилизаций", подтвердить свою способность к
суперэтническим и межконфессиональным синтезам — к цивилизапион-
ной, внесиловой сборке (интеграции) распадающегося и варваризирую-
щегося евразийского пространства.
Здесь завязывается большая политическая драма. Дело в том, что на
Западе фактически сложился внешнеполитический консенсус, связан-
ный с категорическим неприятием реинтеграционного процесса в пост-
советском пространстве.
За любыми проявлениями этого процесса видят "русский империа-
лизм". Здесь опять-таки проявляется двойной стандарт: интеграционные
процессы в западной пространстве признаются неизбежными, соответст-
вующими экономическим и политическим императивам нашей эпохи; в
восточном, постсоветском и постсопиалистическом пространстве они
категорически осуждаются и блокируются. Между тем в этом простран-
стве, где этносуверенитеты, как правило, оказались чреватыми провала-
ми в варварство, на наших глазах складывается общенациональный (или
межнациональный) консенсус относительно необходимости реинтегра-
394
ции. То, что этот консенсус не переводится еще на язык государствен-
ных и межгосударственных решений, — вина соответствующих полити-
ческих элит, которым уготовлено неизбежное банкротство.
Если народная воля к реинтеграции действительно созрела, она рано
или поздно найдет политическую форму своей реализации. Ставки здесь
нешуточные. Сегодня всем уже ясно, что без реинтеграции, без образо-
вания единого постсоветского рынка вся обрабатывающая промышлен-
ность - поле приложения наиболее квалифицированной рабочей силы -
обречена на вымирание по причине своей неконкурентоспособности на
рынках дальнего зарубежья.
Следовательно, налицо жесткая историческая дилемма: либо сохра-
нение сложившегося цивилизационного (не в хантингтоновском, а в
"просвещенческом" смысле) потенциала на основе воссозданного еди-
ного экономического пространства, либо совместный провал в "третий"
и даже 'Четвертый" мир и превращение большинства населения Евразии
в маргинален и люмпенов, во "внутренний и внешний пролетариат" -
этот антипод цивилизации.
Таким образом, возник величайший, чреватый трагизмом парадокс
истории: России предстоит отстаивать свое право быть Европой в борь-
бе с "первой" Европой, не только отказывающей ей в этом, но и прямо
блокирующей великое созидательно-восстановительное дело, связанное
с предотвращением тотальной маргинализации нашего евроазиатского
континента.
Евразия, в определенном смысле, - это "третья Европа", отличаю-
щаяся от "второй", Восточной, Европы тем, что она не может быть ор-
ганизована на началах "западнического" эпигонства, а требует само-
стоятельного цивилизационного творчества, связанного с особенностями
евразийских (в первую очередь, славяно-тюркских) синтезов. Эпигоны
здесь явно не годятся, о чем убедительно свидетельствует банкротство
нынешнего "западнического" режима в России, не породившего ни од-
ного яркого государственного характера, не имеющего в своем активе
ни одного масштабного политического и экономического успеха.
Создатели русской идеи прекрасно осознавали цивилизационную
специфику России и ее историческое призвание, назвав ее "третьим
Римом". Россия - Рим, сохраняющий великие интенции европейской
цивилизации с ее прометеевым духом, с ее творческим беспокойством,
обращенностью не в прошлое, а в будущее. Но она - особый "третий
Рим", умеющий творчески распорядиться специфическим евразийским
395
наследием, и творчески освоить опыт двух "предыдущих Римов". Веро-
ятно, русская идея, в отличие от идей эпигонствующего "западничест-
ва", содержит особый тип откровения, обращенный к опыту современ-
ности, включая продуктивную критику современности. Наши "западни-
ки" целиком погружены в дихотомию "традиционализм - модернизм"
(современность) и приписывают все изъяны, все недочеты историческо-
го развития сопротивлению цепляющегося за жизнь традиционализма.
Этим "плагиаторам модерна" неведомо, что современность требует не
менее критического (самокритического отношения), что модернизм мо-
жет порождать не менее масштабные и трагические проблемы, чем пре-
словутый традиционализм. В конечном счете, коммунистический тота-
литаризм - дитя модерна, плод утрированного, не признающего никаких
резонов преобразовательного активизма, наследующего принцип, о ко-
тором уже говорилось: "знание - власть" (Ф.Бекон), и отвергающего
знание - мудрость.
Не успели мы справиться с одной болезнью модернизма, как оказа-
лись подвержены другой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186