Современная наука пока что еще не решила вопроса о том, какова
рациональная пропорция между универсалиями единых больших про-
странств (экономических, нолитико-правовых, образовательных) и ре-
гиональной (местной) спецификой и какие из проявлений этой специ-
фики могут получать статус политических проектов, а какие полезно
было бы уберечь от этого. Парадокс рубежа второго-третьего тысячеле-
тий нашей эры состоит в том, что именно гуманитарии бросили вызов
Просвещению. Представители прежней "технокультуры", "командиры
производства", адепты "общих рынков" и "единого информационного
общества", несомненно, являлись наследниками заветов Просвещения,
относящимися к местным региональным и этническим перегородкам
столь же нетерпимо, как и к старым сословным перегородкам. Гумани-
тарии же оказались вероломными нарушителями этих заветов, пытаю-
щимися легитимировать новые барьеры в культуре запрещенными ссыл-
ками на традицию (в том числе религиозную).
При прогнозировании долгосрочных эффектов постмодернизма (и
реакции культуры на него) мыслимы разные варианты. Может быть,
цивилизация станет защищаться от дестабилизирующих влияний по-
стмодерна тем, что, сохранив безграничный плюрализм форм в культу-
ре, сформирует особого рода запреты, цензы и фильтры, запрещающие
перевод культурного многообразия в политическое. Может быть, она
совершит аналогичную реформу в самой культуре, резко усилив в ней
цензуру нравственно-религиозного типа и породив новый этикоцен-
тризм, подавленный в эпоху Ренессанса. Возможно, наконец, что ей
удастся предложить такие синтезы локального и универсального, кото-
рые, не снижая культурного разнообразия, в то же время сохранят век-
тор коллективного социального поведения, а значит, какой-то "вектор
истории".

Раздел III.
ИСТОРИЧЕСКИЕ СУДЬБЫ ДЕМОКРАТИИ
Быть рабом идеи - значит погубить
идею и себя.
Авентус
В первую очередь необходимо сформулировать основные социально-
философские проблемы демократии.
Первая из них касается исторической природы демократии: является
ли она фбрмационным феноменом, возникшим вместе с капитализмом,
или межформационным, сопутствующим становлению цивилизации на
разных этапах ее развития.
Вторая: является ли она особенностью (формационной или межфор-
мационной), имманентно присущей одной только западной цивилизации,
или представляет собой универсальный феномен и общечеловеческую
ценность.
Третья: каково происхождение многих общечеловеческих ценностей,
первоначально утвердившихся на Западе. Являются ли они изначально
таковыми (общечеловеческими) или утверждаются в этом качестве под
влиянием западной цивилизации, экспансия которой не ограничивается
экономической и научно-технической сферой, но захватывает и мир
ценностей.
Наконец, четвертая: насколько совпадает общий процесс социальной
модернизации (и демократизации как ее высшего проявления) с вестер-
нюацией - уподоблением незападных обществ европейскому "эталону".
Все эти проблемы в общем виде выступают как вопрос о соотноше-
нии общечеловеческих универсалий и исторической специфики: фор-
мационной, цивилизационной, региональной (страноведческой). Оценить
статус демократии в контексте этого соотношения - значит обрести
ключ к решению многих проблем современного политического разви-
тия.
Глава I.
ДЕМОКРАТИЯ КАК МЕЖФОРМАЦИОННЫЙ ФЕНОМЕН
Сегодня на Западе преобладает оценка демократии как феномена
Нового времени, ознаменовавшегося переходом от традиционного обще-
ства к современному.
124
Дихотомия "традиционное — современное" чрезмерно упрощает со-
циально-историческое видение: традиционность становится воплощени-
ем застоя, мрака и бесправия, а современность - эталоном, венчающим
человеческую историю.
Такой хроноцентризм - абсолютизация настоящего в качестве точки,
в которую стягивается вся мировая история, вполне объясним психоло-
гически - человеку свойственно переживать свое время и свой опыт в
качестве единственно значимого, уникального. Но задача политико-
философского анализа состоит в том, чтобы подвергнуть поверхностные
"очевидности" критическому дискурсу.
Чем более глубоким становится наш исторический и социально-
антропологический анализ, тем в большей степени люди прошлых эпох
раскрываются нам не в качестве "темных варваров", дико и странно
мыслящих и действующих, а в качестве соучастников общечеловече-
ской драмы, решающих извечные человеческие проблемы, но только
специфическими средствами - теми, которые были в их распоряжении.
Если оценивать людей прошлых эпох в духовном измерении, то они
оказываются значительно ближе нам, чем в тех случаях, когда мы оце-
ниваем их в экономическом, технологическом или другом "вещном"
измерении.
Формационная прерывность - видение качественных скачков, отде-
ляющих одну эпоху от другой, - в значительной степени связана с при-
вычным для нашей эпохи экономике- и техноцентризмом. Только гор-
дыня технического разума позволяет нам третировать крестьянина с
мотыгой или воина с пикой как далеких от нас "темных" людей. Если
же подойти к ним со стороны собственно человеческого измерения,
вжиться в мир их чувств, тревог, помыслов, они окажутся значительно
ближе нам. В пользу этого убедительно свидетельствует единство миро-
вого литературного процесса: персонажи Эсхила и Аристофана, Овидия
и Кама-Сутры - это близкие нам люди; их драму мы переживаем не
только с археологическим и этнографическим интересом, но сопережи-
ваем духовно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186