скорее, все они должны служить отправными
точками, и притом не в их обособленности, а в их
жизненной взаимосвязи.
Практическое же различие заключается в том, что
человек вовсе не рассматривается здесь как объект ис-
следования, его лишь призывают <исправиться>. Че-
ловек должен прежде всего понять, что конфликтные
ситуации, возникающие между ним и другими являют-
ся следствием конфликтных ситуаций, сложившихся в
его собственной душе, и он должен попытаться пре-
одолеть внутренний конфликт с тем, чтобы предстать
перед своими ближними как изменившийся, умиротво-
ренный человек и вступить с ними. в новые, изменив-
шиеся отношения.
Разумеется, природа человека побуждает его укло-
ниться от всяких решительных изменений, болезненно
сказывающихся на его обычном отношении к миру.
Поэтому он склонен ответить тому, кто призывает его
измениться - или своей собственной душе, если именно


она взывает к нему, - что во всяком конфликте имеют-
ся две стороны: если от кого-то требуют, чтобы он пе-
реместил свое внимание с внешнего конфликта на свой
внутренний душевный разлад, то того же следует по-
требовать, и от противной стороны. Но именно в этом
способе теоретизирования, когда отдельный человек
рассматривает себя лишь как индивидуума, противо-
стоящего другим индивидуумам, а не как истинную
личность, чье преобразование способствует преобразо-
ванию мира, - кроется фундаментальное заблуждение,
служащее для хасидизма объектом критики. Все дело в
том, что начинать следует с себя самого, и в данный
момент нельзя думать ни о чем ином, кроме этого на-
чинания. Всякая другая позиция уводит от конечной
цели, связывает инициативу, расстраивает все это
дерзкое и огромное предприятие. Архимедова точка,
опираясь на которую я, не сходя с места, могу привес-
ти в движение мир, это преобразование самого себя.
Если же вместо этого я установлю две архимедовы
точки, одну в своей душе, а другую в душе своего
ближнего, находящегося в конфликте со мной, исчез-
нет та единственная точка опоры, благодаря которой
возможно свершение.
Рабби Бунем учил: <Наши мудрецы говорят: <Ищи
мира в своей душе на том месте, где ты стоишь>. Мира
нигде не обретешь, кроме как в себе самом. В псалме
говорится: <Обветшали кости мои от непрерывного
стенания, ибо день и ночь тяготела надо мною рука
Твоя: свежесть моя исчезла, как в летнюю засуху. Но
я открыл тебе грех мой и не скрыл беззакония моего>.
Но смысл истории, послужившей исходной точкой
для моего суждения, не ограничивается общим указа-
нием на внутренний конфликт, как истинную причину
происхождения внешних конфликтов. Это - конфликт
трех принципов существа и жизни человека: принципа
Мысли, принципа Слова и принципа Действия. При-

чина всякого конфликта между мной и моими ближни-
ми заключается в том, что я не говорю того, что ду-
маю, и не делаю того, что говорю. И вследствие этого
ситуация, складывающаяся между мной и другими,
становится все более запутанной и отравленной, и я в
своей внутренней раздвоенности больше не в силах
овладеть положением, и вопреки всем иллюзиям пре-
вращаюсь в безвольного раба обстоятельств. Своей не-
искренностью вскармливаем мы конфликтные ситуа-
ции, мы отдаемся во власть лицемерию и лжи, пока
они не поработят нас совершенно.
Дальше пути нет, единственная альтернатива - ра-
дикальное решение: все зависит от меня, и я постано-
вил - я исправляюсь.
Но, чтобы человек был способен на такое душевное
величие, он должен прежде всего найти путь от суеты,
своей жизни к своему Я, он должен найти свое Я, не
само собой разумеющееся Я эгоцентрической личности,
но глубокое Я личности, живущей среди людей. А это-
му противится все, к чему мы привыкли.
Я хочу завершить эту главу старинной шуткой, об-
новленной в устах цаддика.
Рабби Энох рассказывал: <Жил некогда человек
столь глупый, что его прозвали Големом. Каждое утро,
вставая, он с таким трудом находил свою одежду, что,
вспоминая об этом по вечерам, боялся идти спать. На-
конец, однажды, он принял решение, достал бумагу и
карандаш и, раздеваясь, записал, куда положил каж-
дую вещь. Проснувшись на другой день в добром рас-
положении духа, он извлек записку и стал читать:
<шапка> - на месте, он надел ее, <штаны> - они ле-
жали рядом, "он натянул их, и так далее, пока не за-
вершил своего утреннего одевания. <Да, но где я
сам? - спросил он затем в великом страхе. - Куда я
запропастился?> Тщетны были все поиски, он никак
не мог найти себя. Так обстоит дело и с нами>, - ска-
зал в заключение рабби.

МАРТИН БУБЕР
Не заниматься собой
На другой день после свадьбы, когда рабби Хаим Цан-
зер женил своего сына на дочери рабби Элиэзера, отец
жениха посетил отца новобрачной и сказал ему: <Сват,
мы породнились, и я должен открыть вам, что терзает
мое сердце. Видите, голова и борода мои поседели, а я
все еще не искупил своего греха!> - <Ах, сват, - отве-
чал ему рабби Элиэзер, - у вас на уме только вы сами.
Забудьте о себе и думайте о мире!>
То, о чем говорится здесь, на первый взгляд проти-
воречит всему, что я излагал ранее об учении хасидиз-
ма. Мы слышали, что каждый должен думать о себе
самом, должен избрать свой особый путь, должен при-
вести свою сущность к единству, должен начать с са-
мого себя. И вдруг нам говорят: забудте самого себя.
Но достаточно лишь тщательнее вникнуть в суть дела,
как станет ясно, что одно не только не противоречит
другому, но и служит неотъемлемой частью целого,
обязательным звеном, обязательным этапом развития.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85