Принятие группы
Я отношусь к группе и к ее участникам с большой до-
лей терпения. Снова и снова я учился в последние го-
ды тому, что в конце концов полезнее всего принимать
группу точно такой, какова она есть. Если группа хо-
чет интеллектуализировать, или обсуждать поверх-
ностные вопросы, или очень закрыта эмоционально,
или боится лично-заинтересованного общения, это ред-
ко раздражает меня до такой степени, как некоторых
других ведущих.
Я хорошо знаю, что определенные упражнения или
задания, предложенные фасилитатором, могут практи-
чески привести группу к общению с большим присут-
ствием <здесь и теперь> и на более эмоциональном
уровне. Есть ведущие, которые делают это очень ис-

нo, с хорошим эффектом на данный момент. Одна-
ко я в достаточной мере проникнут научно-
клининицистким духом, чтобы исследовать то, что
происходит потом, и я знаю, что часто последующий
результат таких процедур далеко не столь удовлетво-
ряющ, как непосредственный эффект. В лучшем слу-
чае это ведет к <ученичеству> (чего я не люблю): <Ка-
кой это великолепный лидер, он заставил меня рас-
крыться, когда я не собирался этого делать!> - Это
может также вести к отвержению всего переживания:
<Зачем я делал эти глупости, которые он предла-
гал?> - В худшем случае это может вызвать у челове-
ка чувство, что его границы каким-то образом нару-
шаются, и он постарается впредь избегать групп. Из
своего опыта я знаю, что если я попытаюсь подтолк-
нуть группу к переходу на более глубокий уровень, в
конечном итоге это не оправдает себя.
Так что я нахожу, что лучше всего принимать груп-
пу именно на том уровне, на котором она находится.
Так я работал с группой очень <зажатых> научных
светил - преимущественно физиков, - среди которых
чувства редко выражались открыто и глубокое личное
общение просто отсутствовало. И все же эта группа
стала гораздо более свободной, выразительной и нова-
торской, и выявила много позитивных результатов от
наших встреч. Я работал с высшим административным
персоналом в области образования - может быть, наи-
более ригидными и защищающимися людьми в нашей
культуре - с подобными же результатами.
Я не могу сказать, чтобы мне это было всегда легко.
В одной такой группе специалистов в области образо-
вания было много поверхностных и интеллектуальных
разговоров, но постепенно они сдвигались на более
глубокий уровень. Затем на вечерней встрече разговор
начал становиться все более тривиальным. Кто-то
спросил: <Делаем ли мы то, что хотели бы делать?> -
Ответ был почти единодушным: <Нет>. - Но через


несколько минут разговор снова превратился в по-
верхностную болтовню о вещах, которые меня не инте-
ресовали. Я был в затруднительном положении. На
первой встрече, чтобы ослабить значительную тревож-
ность, которая возникла в этой группе, я подчеркнул,
что они могут сделать из группы то, что захотят, и
операционально они как бы говорили, и очень громко:
<Мы хотим провести этот дорогой, трудно доставший-
ся нам уикенд, разговаривая о пустяках>. - Если бы я
выразил свои чувства скуки и раздражения, это проти-
воречило бы свободе, которую я им предоставил.
После некоторой внутренней борьбы я решил, что
они имеют полное право говорить о пустяках, а я имею
полное право не участвовать в этом. Так что я тихо
вышел из комнаты и пошел спать. После моего ухода и
на следующее утро реакции были столь же различны,
как и участники группы. Одни почувствовали себя по-
лучившими нагоняй и наказанными, другие полагали,
что я посмеялся над ними, третьи чувствовали стыд за
потерянное время, иным, как и мне, не нравились их
тривиальные разговоры. Я сказал им, что насколько я
только мог сознавать себя, я просто старался вести се-
бя в соответствии с моими противоречивыми чувства-
ми, но что каждый из них имеет право на собственное
восприятие. Так или иначе, после этого взаимодей-
ствие стало гораздо более осмысленным.
Если бы я сказал на первой встрече: <Мы можем сделать из
этого все, что захотим>, - что было бы предпочтительнее, а
также наверное и честнее, - я бы чувствовал себя вправе
сказать: <Мне не нравится то, что мы из этого делаем>. Но
я точно помнил, что в своей попытке придать им увереннос-
ти, я сказал: <Вы можете сделать из этого все, что хоти-
те.> - Так мне пришлось расплатиться за свою ошибку.

Принятие человека
Я даю участнику группы возможность во-
влекаться или не вовлекаться в групповой процесс.
ЕСли человек хочет психологически оставаться в сто-
роне, он получает мое открытое разрешение поступать
таким образом. Группа может хотеть или не хотеть,
чтобы человек оставался в таком положении, но лично
я хочу, чтобы он вел себя так, как считает нужным.
Один скептический администратор колледжа сказал,
что главное, чему он научился, - это тому, что он мо-
жет воздержаться от личного участия, чувствовать себя
спокойно по этому поводу, и понять, что его не будут
принуждать. Мне кажется, что это значимый опыт, ко-
торый сделает для него гораздо более возможным дей-
ствительное участие, когда ему представится такая
возможность в другой раз. Из того, что мне рассказы-
вали о нем год спустя, можно сделать вывод, что он
значительно изменился благодаря своему кажущемуся
неучастию.
Молчание человека приемлемо для меня, если толь-
ко я вполне уверен, что за этим не стоит невыраженная
боль или сопротивление.
Я стараюсь принимать то, что говорится, за чистую
монету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85