Иначе я скоро буду никакой и не смогу закончить рассказ.– Верно, – Тим посмотрел на дно своей кружки. – Но этот Барри, кем бы он ни был, – он все еще у тебя в голове? Уилл кивнул и постучал по уху.– Все еще, – отозвался Уилл. – Он меня сюда и доставил.Тим склонил голову набок и задумчиво уставился на своего приятеля.– А ты не хочешь его оттуда убрать? Если бы он поселился у меня в башке, я был бы просто счастлив. Ну, конечно, если ты не против. Я всегда хотел, чтобы все происходило именно так, как должно происходить. Вернее, так, как мы представляем.– Нет, – Уилл решительно покачал головой.– Полегче, шеф, – пробормотал Барри. – Я только-только прикорнул.– Извини, Барри.– Он с тобой заговорил? – Тим заметно оживился.– Он редко затыкается. Но теперь мне это почти не мешает. Можешь считать, что я к нему привык. Мы через столько всего прошли вместе.Тим снова пожал плечами и направился к стойке.– Ты уверен, что он нам нужен? – спросил Барри. – По-моему, ты гораздо лучше. На самом деле.– Он нам нужен, – ответил Уилл. – И пока что я решаю, что делать, – помнишь?– В самом деле, шеф?– Что такое?– Я сказал «в самом деле». А что?– Да, я и только я. Я расскажу Тиму обо всем. Потом мы вернемся и окончательно наведем порядок. И дальше наши с тобой пути расходятся.– Я мог бы принять предложение Тима, шеф.– А я-то думал, ты дремлешь.Тим вернулся с пивом.– До чего мне здесь нравится, – провозгласил он, ставя обе кружки на стол.– Я просил полпинты, – напомнил Уилл.– Здешний бармен, хотя и работает неполный день, об этом и слышать не хочет. Говорит, что герои пьют пиво пинтами.И еще закусывают свиными пятачками. Свиные пятачки! – Тим помахал перед носом своего единокровного брата пакетиком.– Этот чудик сам не свой до свиных пятачков, – оживился Барри.– У нас нет больше свиных пятачков, – сказал Уилл. – Поскольку больше нет свиней.– Надеюсь, у вас не все вегетарианцы, – с дрожью в голосе проговорил Барри.– У нас пища в основном синтетическая, – пояснил Уилл.– Ты опять с ним говоришь, я угадал? – Тим приземлился перед столиком. – А если заглянуть тебе в ухо? Я его увижу?– Не надо, пожалуйста.– Ладно, проехали. Рассказывай дальше.– Ну… – Уилл попытался сосредоточиться, – должен тебе сказать, мне стало немного дурно.– Полагаю, нервы. – Тим поднял последнюю пинту и сделал глоток. – Да еще когда знаешь, что по твоему следу идет викторианский терминатор…– Это меня постоянно тревожило. Постоянно приходилось оглядываться через плечо… – Уилл покосился на дверь паба. – Но это не главное.– Продолжай.И Уилл продолжал.
Уилл проснулся на просторной кровати в комнате мистера Меррика, в Лондонском госпитале, что на площади Бедстед в Уайтчейпле. Рядом посапывала женщина, уже не вызывающая никаких чувств. В соседней комнате, на еще более просторной кровати, спал мистер Меррик – сидя, подтянув колени к груди и положив на них свою кошмарную голову. Еще не рассвело, и в этом слабом свете Уилл смог разглядеть того, кто именовал себя Джозефом Керн Мерриком. Жуткие отвислые уши, кожа в складках, пористая и дряблая как губка, грязное белье… И это чудовище пользовалось таким успехом у женщин!Уилл беззвучно зевнул и пощупал себе лоб. Кажется, такого похмелья у Уильяма Старлинга младшего в жизни не бывало.Интересно, что они вчера пили? Он вспомнил и вздрогнул, Медицинский спирт, и ничто иное. Сдобренный абсентом и мескалем. Меррик назвал это «Меррик-Экспресс». От которого ты становишься «пьяным как слон» и на всех парах влетаешь в «туннель любви». Похоже, так оно и получилось.Предыдущее пробуждение Уилл помнил очень смутно. Что касается радиопереговоров мистера Меррика… Наверно, это был просто сон. Или нет? Или что-то вроде помрачения с перепоя? Трудно сказать.Чтобы ответить на этот вопрос, нужно было заглянуть в соседнюю комнату, где стоял передатчик. Уилл попытался подняться, но дама умудрилась устроиться прямо у него на груди и весила, как оказалось, немало. Наконец он все-таки освободился, а дама лишь издала какой-то забавный звук, похожий на всхлип. Уилл спустил ноги с кровати – это оказалось непросто – и неуклюже заковылял через комнату к дальней двери, стараясь не шуметь. Попытался нащупать ручку. И застонал.Ручки не было. Потому что не было никакой двери.– Двери нет, – прошептал Уилл. – Барри, ты проснулся?– Тихо, шеф. У меня самое настоящее похмелье.– Как, и у тебя похмелье?– Я поддерживаю свое существование только тем, что ешь и пьешь ты, шеф. Так что мне вчера крепко досталось. Мы не можем убраться отсюда и выпить кофе? А заодно позавтракать?– Не сразу. Ночью произошло нечто таинственное.– Ты мастер недоговаривать, шеф. Вы резвились вчетвером: ты, Человек-слон и две иностранные принцессы. Я бы на твоем месте делал ноги, пока папарацци не набежали.– Тут была дверь и…– И она отворялась в мир иной, шеф? Там был большой лев и колдунья?– Там было очень странное оборудование.– Держу пари, так оно и было. К счастью, я все это проспал.– Ладно, забудь.– Считай, все забыто, шеф. Итак, завтрак? Сосиски, яйца, бекон. И никаких томатов, грибов и картофеля.Уилл дотащился до постели, нашел брюки, галстук, рубашку, башмаки и даже свою твидовую шляпу. Потом оделся и тихо вышел. ГЛАВА 19 Поутру Уайтчейпл был прекрасен. Впрочем, на то оно и утро. Как ни трудно в это поверить, но в лучах восходящего солнца даже мусорные свалки и бойни выглядят на удивление романтично. Вероятно, этому способствуют свежий воздух, тишина и особенности освещения.Уилл брел опустевшими улицами. Все было бы поистине волшебно, если бы не жуткая головная боль, которая не давала Уиллу покоя. В канаве лежала картофелина, и он, к великому ужасу Барри, принялся играть ею в футбол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137