Ц беззаботно ответил шпильман. Ц Т
ы же не уходил никуда.
Ц Не уходил. Верно. Зато гостей принимал. И каких!
Ц Каких же? Ц удивленно воскликнул Олешек. Ц Неужто королевна Аделия
заглядывала? Я, кстати, спрашивал Ц она на людях почти не показывается…

Ц Да какая королевна! Ц с жаром воскликнул рыцарь. Ц Навья!
Ц Чего?
Ц Не чего, а кто!
Ц Ну, кто?
Ц Вот видишь, сам говорил, а сам «занукал».
Ц Мне можно. Я изредка. Так кто такая навья?
Ц Помнишь, я тебе сон пересказывал?
Ц Помню. Отчего же не помнить?
Ц Вот зеленокожая и есть навья… Пробралась в окошко, представляешь? А по
ка мы с тобой говорили, висела снаружи, за плющ уцепившись…
Чем дальше рассказывал Годимир, тем больше округлялись глаза музыканта.
Прямо как у филина. Был миг, когда рыцарь подумал Ц все, лопнут сейчас с на
туги. Но глаза шпильмана выдержали. Не выдержала челюсть, отвисшая до гру
ди при упоминании о вомперах и волколаках. Хорошо еще, Годимир решил пром
олчать о «ненастоящести» Олешека, а то бы добил, пожалуй, бедолагу неотвр
атимее корда.
Завершив повествование ярким описанием исчезновения зеленокожей в окн
е, Годимир перевел дух. Эх, хлебнуть бы сейчас чего-нибудь, чтобы горло про
мочить. Хорошо бы пива…
Олешек молчал, словно пришибленный. Да еще бы! Его новости, пусть даже с ми
молетным видением хитреца Пархима, ни в какое сравнение не шли с рассказ
ом словинца.
Наконец он пришел в себя, аккуратно сложил зипун, подпер подбородок кула
ком:
Ц А скажи-ка, Годимир, пани Марлена из Стрешина красивая?
Ц Конечно! Ц горячо воскликнул рыцарь, но потом добавил менее уверенны
м тоном. Ц Кажется… Похоже, да.
Ц Так «конечно» или «похоже да»? Ц ядовито осведомился шпильман.
Ц Красивая. Как же иначе?
Ц Эх, пан рыцарь, быстро же ты ее забыл!
Ц С чего ты взял! Ц Годимир сжал кулаки. Ц Я не забывал!
Ц Видел бы ты, как у тебя глаза горели, когда ты прелести этой зеленокоже
й… Как ты говоришь? Навьи? Так вот Ц когда ты навью описывал, разве что слю
ни не пускал.
Ц Неправда! Ц Рыцарь стукнул кулаком по колену. К счастью для Олешека, п
о своему колену. Ц Я не забывал пани Марлену! Я помню ее. Вот Ц шарф ее цве
тов. Ц Он коснулся пальцами уже изрядно засаленной полоски ткани Ц на з
еленом поле золотистые листочки канюшины.
Ц Ее цветов? Или цветов воеводы Стрешинского?
Ц Я пани служу! Как долг рыцарский меня обязывает! А не воеводе! Я даже сти
хи ей посвящал!
Ц Неужели?
Ц Не веришь? Слушай!
Годимир прикрыл глаза, чтобы пляшущее пламя каганца и хитрая ухмылка пев
ца не отвлекали и не сбивали с мысли, и прочитал по памяти:

Ц На верность присягну тебе,

Смиренно преклонив колена.
Ты мне, прекрасная Марлена,
Заря в нерадостной судьбе.

Я быть навязчивым не смею,
Лишь скромно милости прошу Ц
С тобою быть, пока дышу,
Служить тебе, как разумею.

Хотел бы пани я служить,
Иного счастья не желаю.
Но неудачником прослыть
Судьба наворожила злая.
А если так, придется жить
Вдали, тоской изнемогая.

Ц О-о-о… Ц протянул Олешек, едва отзвучала последняя строчка. Ц Думал,
ты никогда мне своих стихов не прочтешь.
Ц Так это ты нарочно меня раззадорил? Ц возмутился Годимир. Ц Теперь и
здеваться начнешь?
Ц Нет. Почему же? Ц Олешек говорил неспешно и рассудительно. Просто уди
вительно, как он умудрялся быстро переходить от веселья к серьезности.
Ц Пан действительно понимает толк в поэзии. Была бы у меня шапка, снял бы.
Честное слово. Думаю, не всякий соловинецкий рыцарь сможет вообще отличи
ть балладу от канцоны или катрен от триолета… А тут сонет. Да еще сложного
рисунка, какой предпочитают исключительно поэты из Загорья. Если бы еще
не глагольные рифмы…
Ц Какие, какие? Ц Годимир глянул с подозрением Ц не издевается ли? С нег
о станется.
Ц Да твои вот эти: «прошу Ц дышу», «смею Ц разумею».
Ц А что, нельзя?
Ц Почему? Можно. Только осторожно. Ц Шпильман снова оскалился непонятн
ой улыбочкой. А непонятная Ц значит, сомнительная. Ц Слишком часто нель
зя. Подряд нежелательно… Как у тебя Ц в одном катрене.
Ц Выходит, плохо? Ц насупился Годимир.
Ц И вовсе даже не плохо, Ц поспешил заверить его Олешек. Ц По крайней ме
ре, мне понравилось. Пани-то хоть оценила?
Ц Ну… Ц Рыцарь пожал плечами.
Ц Наверное, оценила, раз шарфик подарила. От иной и того не дождешься, ско
лько песнями не досаждай. А воевода оценил?
Годимир махнул рукой Ц не спрашивай, мол. Улегся, отвернувшись к стене.
Ц Давай спать, Олешек. Завтра день нелегкий предстоит.
Ц Давай, Ц не стал возражать шпильман. Дунул на огонек и уже в полной тем
ноте добавил вполголоса: Ц Если воеводе не понравилось, значит, точно хо
роший стих. Проверено, знаешь ли, не один раз…
Рыцарь хотел ответить, что музыкант выбрал не самый лучший способ для по
дтверждения красоты своих стихотворений, но как-то не подобрал нужных с
лов, а потом и рот открывать стало лень. Он провалился в глубокий, впервые
по-настоящему спокойный после ясевой корчмы, сон.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
КОРОЛЕВСКИЙ СУД

Рассвет Годимир встретил на заднем дворе замка с мечом в руках. Гости кор
оля Доброжира еще спали Ц чем еще заниматься благородным панам-рыцарям
, съехавшимся людей посмотреть и себя показать? Позевывала охрана в кара
улке Ц утренние часы самые тяжелые, так и тянет плюнуть на все и уснуть. Е
два продрав глаза, начинала копошиться по хозяйству челядь. Вот истопник
пробежал с охапкой дров. Явно не для господского камина, а для кухонного о
чага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97