.. А клуба нет. Собственно, есть, но он набок накренился.
Бросились к дверям — нет! Двери для курятника забрали. А окна с рамами, по строго установленному лимиту, знакомым раздали.
Мы к людям — почему, что, как?
— Да как же,— говорят,— второй год небесные воробьи на сцене летают. Славословно декорации обрамляют...
Пошли мы к голове сельсовета, а с ним направились к голове колхоза, а потом к голове потребительской кооперации и уже все вместе бодро двинулись к голове правления клуба.
Собрались и, как водится у добрых людей, сели за круглый стол.
Первым произнес речь голова сельсовета:
— Товарищи! Обещаю клуб отремонтировать. Уверенно говорю: наш клуб засияет огнями, зазвенит песнями и музыкой заиграет. Клянусь, сельсовет поможет!
Голова колхоза выразительнее обещал и громче кулаком по столу стучал:
— Клуб, товарищи, наше духовное украшение! Без обмана скажу: мы в зал стулья поставим, сцену оборудуем, окна вставим... Библиотеке две комнаты выделим, читальный зал отгрохаем... Натопим, аж... аж... Аж окна засмеются...
Голова кооперации скромнее обещал:
— Книг для библиотеки приобретем. Журналы и газеты выпишем. Пусть люди читают, пусть знания приобретают.
Приятную речь произнес и голова правления клуба:
— Замки я немедленно снимаю и на веки вечные в мешкотару прячу!
Короче говоря, все головы клуб на ноги искренне поставить обещали и свои клятвенные обещания сполна в протокол записали.
Прошел день, неделя, месяц... Один месяц, другой... Получаем из кип же села удивительное письмо. Пишут:
«Зашел голова сельсовета в библиотеку, а там —собачий холод. Постучал-постучал голова сельсовета зубами — и скорее к голове колхоза:
— Друже, не выматывай души! Говори —ты обещал окна вставить? Ты кричал — пусть будет тепло в библиотеке?
— Я!.. Так я что же... Я же давал... Я же материалы отпускал...
— Кому? Когда?
— Голове кооперации...
Вдвоем побежали выяснять: где окна, где газеты, журналы?
Словом, все вышеупомянутые головы собрались в холодном клубном зале. Начали выяснять: кто кому на окна давал, кто кому утеплять библиотеку поручал.
Выясняли и выяснили: голова колхоза головой голову кооперации —трах! — я же тебе на окна давал, я же тебе стулья перебрасывал...
А голова кооперации головой голову правления клуба— раз! — я же тебе окна и двери передал... Где они?
— Кто?
— Да кто — окна!
— Да какие?..»
Вот какие фокусенции случаются, когда на клубных дверях огромные замки болтаются.
Вы спрашиваете: в каком это селе такое диво случилось?
Да в каком? Поищите... Может, и в вашем районе такое чудное и грустное бывает.
ПУСТЬ РАСТЕТ!
1
Так вот, значит, взяли мы лопаты да и накопали ямок. Порядочно накопали. И много, и хорошо, и глубоко.
Посадили в те ямки молоденькие деревца. Засыпали корешки землей и сказали — точка! Пусть растут!
Принялись деревца... Замахали веточками, затрепетали листиками. Вверх начали тянуться стройные ростки.
А чтобы ни коза, ни поросенок или еще какая-нибудь скотина с копытцами туда не полезла, эти деревца предусмотрительно огородили новенькой, крепкой оградой.
Пусть никто не скачет и зеленых веточек не ломает!
Пусть молодое дерево растет, расцветает!
Кажется, на этом пункте можно и закончить наше деловое заседание. Так нет же, есть еще такие завзятые ораторы, которые провозглашают: «озеленить», «посадить», «охранять», «будем заботиться», «будем следить», а выскочив за порог, обо всем этом начисто забывают и со всего разгона начинают через ограду перескакивать.
Прыгают по «текущим делам»...
Во многих городах и селах нашей великой Советской Украины чудесная молодежь густо насадила каштаны, и тополя, и берестки... Посадили, оградили и написали: «Ходить и лазить через ограду не рекомендуется».
А вот нате вам, Клеопатра Серафимовна, солидная дама с солидной походкой, ножками топает к универмагу и, простите, шпарит прямо через ограждение.
— Клеопатра Серафимовна! Выше ногу поднимай-т е — дерево сломаете!
А Клеопатра Серафимовна выше не может поднять— мода не позволяет. И трещит ограда, и падают на землю веточки, нежненькие, зелененькие.
А то еще и так бывает:
— Оксана! Эй, Оксана! Иди сюда! Сама иди и мешки тяни. Тут хоть какой-нибудь холодок.
Мешком на тоненький ствол напирают. Да чего греха таить, порой и поясницей налегают...
А деревцо еще молодое, хрупкое—тресь!
— Тю!.. Я вроде не очень и налегала, а оно, вишь, треснуло.
Я слыхал, что тогда рекомендуется брать в руки вот тот сломанный дубок да и по пояснице. Раз вдоль, да раз поперек...
2
Что и говорить — факт! Много садят у нас молодых деревьев. И фруктовых, и берестовых... Но, по правде говоря, немало тех посаженных деревьев ломают и уничтожают...
Путешествовали мы как-то чудесными дорогами, что так густо промережили нашу великую Родину.
Ехали автобусом. Пречудесный агрегат автобус. Места мягкие, окна светлые. Смотришь сквозь автобусное окно и радуешься: колышется густая озимь, желтеет высокая рожь. Слева яблоньки вас встречают, а справа— вишенки.
Остановка. Выходят пассажиры напиться воды. Напились и увлеченно любуются природой: как много ягод растет у дороги! Маняще на веточке ветерок их качает, колышет...
А из садочка выходит дедусь. В руках длинная дубинка. И дубинка длинненькая, и дедок высокий. Симпатичный дедусь. Вежливо здоровается и тепло спрашивает:
— Здравствуйте, Дай боже счастливо ехать. Вы, извините, по каким делам? Шефы или экскурсия?
— Да мы... Водички сошли попить.
— Ах!.. Оно конечно... в дороге... Пейте на здоровьичко. Только вода там вон, под вербами. Планировали колодец возле вишен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80