.. Насчет нашей дружбы. Напишите. Обязательно,
КУТЬЯ С МЕДОМ
Однажды и мне кутья боком вышла. Понес на святочный ужин кутью родному дедушке.
На дворе темным-темно, а я, маленький мальчик, несу вдоль плетней узелок.
По дороге встречает меня здоровенный пес.
Встретил и норовит, окаянный, вцепиться в меня зубами.
«Эх,— думаю,— напасть! Порвет штаны. Праздничные, новенькие-новенькие, на куски разорвет».
Слыхал я — бабушка рассказывала,— что от святого пирога грешная собака враз погибает. Давится!
Отломил я полпирога: «На! Подавись!»
Пес съел, не подавился.
Думаю, должно быть, полпирога маловато. Брошу целый пирог — наверное, не пролезет, застрянет в горле.
— На,— говорю,— хватай! Погибай!..
Схватил пес целый пирог. Гляжу, и целый не застрял в горле, пролезает.
Собака даже не поперхнулась.
Дедушка, к которому я с кутьей приковылял, утешил меня: «Не плачь, Сашуня, не плачь. Подавится! Завтра он вот тут, на огороде, и протянет ноги».
Побежал я на другой день на огород. Поглядеть на чудо, как пес от моих пирогов протянул ноги.
Прибегаю. Родненькая моя! Собака как прыгнет, как повалит меня.
Вот была кутья!.»
В кутью меду добавляют по-разному.
— Кум! Собрались люди... Такой день... Наливайте и хлопцу...
Отец:
— Да, оно... конешно... Давай, сынок, трахни... Люди просят...
К концу вечера
— Вася! Племянничек... Возьми еще эту. А то будет бегать за тобой. Возьми, пускай не бегает...
— Дяденька! Вы меня споить хотите?
— Васька! Без разговору!.. Я тебе дядя? Дядя. Я тебе хочу добра? Хочу. Кутью мы едим? Едим... Так чего же ты нос воротишь?
Утром:
— Вчера, чтоб мне с этого места не встать, на кума лихорадка нашла: «Будем здоровы да будем... Без пары ничто не бывает... Да бог троицу любит... Давайте по четвертой, потому как хата о четырех углах...» Ну никакого у кума понятия... А теперь, поверьте, будто кто доску вставил, не сгибается поясница. Никак не согнешь. Вот так кутья!
Эти вечера начинаются просто. Простенькая обстановка. На столе всякая всячина: кутья, взвар, свиной студень, колбаса. И — «вот та»..»
В этот вечер ее называют «вот та».
— Вы, кум, какую кутью готовили: ячневую или пшеничную? Соломою или дровишками топили?
— Нет, я варил по-новому, на антраците.
— Кто же против антрацита? Давайте, кум, попробуем вон той.
— Давайте так давайте. Кум! Вы человек грамотный. Скажите, сколько было апостолов?
— Двенадцать... Двенадцать, кум. Хорошо писали. Вот и писали душевно. «Приидите ко мне, алчущие и жаждущие, и аз утолю вас...» Давайте, кум, еще вот той... Она хорошо утоляет...
— Говорите, кум,— двенадцать?.. А я и думаю, почему евангелия такая толстая? А почему же они по-разному писали? Матфей одно писал, а Павел — другое?
— Эге-ге!.. Эх, кум, и задали вы задачу. Вы лучше запросите открыткой. Коротенько напишите: «Мы слыхали, что в нашем районе благотворно работает Общество по распространению политических и научных знаний. Пожалуйста, приезжайте к нам в село. Мы вас с радостью встретим и машину вышлем. Сотворите в нашем клубе чудо: прочитайте лекцию». Вы знаете, кум, я сегодня был в клубе — холодина!.. Я даже замерз! Давайте разогреемся вот этой.
— На здоровьечко... Угощайтесь.., Закусывайте колбасой.
— Вы что, кум, с ума сошли? В такой вечер — закусываете колбасой? Грех...
— Какой там, к черту, грех? Грех, ежели не наливают. Вы думаете, ангелы не пьют? Пьют!..
— Да оно и верно. Разве ангелы не такие люди, как мы. Будем здоровы!..
— Опрокиньте, кум, опрокиньте... Лишь бы на душу шло...
А рано утром, когда едва только рассвело:
— Ой, жинка, спасай! Жжет!
— Где, голубчик, жжет? В спине, в коленях? Или, может, под ложечкой сосет?
— Голова горит! Вот туточки... Вот тут, будто кто рога приделал... и крутит, и вертит, даже в глазах темнеет...
Таков, значит, апофеоз святочного вечера; кутья рогами выходит...
Бывает, что в кутью не одного только меду добавляют, но еще свинью подкладывают...
— Василь! Я сегодня кабана заколол. Приходи хвост коптить.
Кум умел свиной хвост и коптить, и хорошенько уксусом промочить. Хватанешь — даже в носу закрутит.
— Да разве только в носу! И земля под ногами закрутится... Приходится ее тогда, бедняжку, руками держать, чтоб не так шаталась...
А в бригаде страдная пора — надо вывозить семена в поле.
Колхозники спрашивают: «Готова ли машина для вывозки, заправлена ли?»
Им отвечают: «Не знаем, заправлена ли машина, а Василь Михайлович подходяще заправился... Лежит!..»
— Поднимите, пусть встает!
— Говорят, мол, чтобы он побыстрее встал, надо освежающий снег к голове приложить. Но лучше пьянчугу прямо головой в снег бросить.
Говорят, это хорошо освежает.,, Не знаю. Не пробовал...
КАК РАСПОЗНАТЬ МОШЕННИКОВ
За охотничьим завтраком Федор Федорович хвалился:
— Черта с два меня обведут! Иному кивнули, моргнули— готово! Вокруг пальца обвели. А меня — нет. Что нет, то нет... Мой барометр вот здесь! Сердцем чую — мошенник! По глазам вижу — проходимец! Авантюру, боже сохрани, никто не подсунет...
В кабинете по телефону он уверял:
— Может, может... Не ручаюсь... Бывает, что и подпишешь... Но чтобы такое подсунули — нет! Уверяю тебя, я мошенника по одежке распознаю. Гляну — пройдоха! Сгинь, падаль! Так, говоришь, подсунули? А много?.. Ой-ой! Вот так рванули! Вот так хапнули! Не узнаешь, какой дурень фактуру подписал?.. Выясняют... Да! Перепадет слепцу!
Ожидая, когда же закончится начальственная похвальба, главбух минут десять мялся. Наконец вкрадчиво спросил Федора Федоровича:
— Вы какой птице фактуру подмахнули?
— Как какой?
— Припомните, я вам в пятницу цидульку передал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80