Джордж наконец ушел таки на работу, а Род... он завалился
спать в гостиной. И до сих пор он там спит.
Пусть бы он там и оставался, но, видно, он услышал, что Сиобхана
говорит по телефону. И тогда неожиданно Анжела обнаружила, что говорит не с
подругой, а с Родом. Должно быть, он принял хорошую дозу или был вне себя,
потому что еще никогда Анжела не слышала, чтобы он говорил таким голосом.
Хотя она сразу же узнала его, потому что знала этот тон слишком хорошо, как
и то, что любые слова раскаяния, которые он произнес, -- неискренни, и
сделаны лишь для того, чтобы успокоить полицию и продолжать преследование.
-- Привет... Анжела, милая моя, не можешь же ты убегать от меня целую
вечность, -- бормотал он.
Он не сказал: "Я люблю тебя, прости меня". Не сказал: "Анжела, я схожу
с ума и ты мне нужна. Я не могу жить без тебя". Не сказал: "Извини. Такого
больше никогда не будет. Давай попытаемся сделать так: ты отдохни три
месяца, а потом встретимся. И если ты увидишь, что я ничуть не изменился, мы
пойдем каждый своим путем. Если все так и будет, значит, между нами не было
крепких чувств". Если бы Род сказал что-то похожее... Анжела не знала, как
бы она тогда поступила. Потому что, несмотря ни на что, она его любила. Но
он-то сказал по-другому:
-- Анжела, милая моя, ты не можешь убегать от меня целую вечность. -- И
еще было что-то в том, как он произнес "милая моя". Тон, которым Род
произнес эти слова, сказал ей больше, чем нужно. Угроза звучала в его
словах, хотя он и не сказал ничего угрожающего. -- А вот когда ты устанешь
бежать, я окажусь прямо у тебя за спиной.
-- Род... -- Наконец она собрала достаточно сил, чтобы ответить ему. --
Род, я...
-- Где ты, милая моя? -- перебил он ее. Боже, она ведь едва не сказала
ему об этом! Но ее спас его дикий крик. -- Кто он? -- продолжал Род. Голос
его был холодным, лишенным эмоций, не таким, как должен быть у нормального
человека. -- Кто занял мое место, Анжела? Он любит тебя крепче, чем я? Он
лучше меня в постели?
И, уже опуская телефонную трубку, она услышала злобные интонации в его
голосе. Она сразу же их узнала.
"Любовь"? Род не знал смысла этого слова. Он знал только такие слова,
как "секс" и "похоть". Оглянувшись на свою жизнь, Анжела могла вспомнить
совсем немного сцен близости, когда Род занимался с ней "любовью". В самом
начале в их отношениях было много нежности, например, когда Род ухаживал за
ней, и это длилось еще несколько недель после свадьбы. Но потом у Рода
начались трудности с его новым начальником, и он не смог вынести такого
давления. Раньше он никогда не увлекался спиртным, по крайней мере, Анжела
не знала об этом. А тут он попался на крючок, словно рыба! Он забыл, что
такое нежность! Выпив, Род превращался в настоящее животное. С тех пор как
он начал пить, все пошло вкривь и вкось, жизнь Анжелы превратилась в
сплошной, бесконечный кошмар.
Заниматься с ней любовью? Он имел, но не более. Если выпивка не убивала
в нем все желания, то Род брал свою жену, но их интимные отношения
напоминали скорее не любовный акт, а изнасилование в безобразном, самом
полном значении этого слова! Вместо того чтобы разобраться со своим боссом,
Род разбирался с Анжелой. Вместо того чтобы разорвать свои бумаги и
контракт, Род, как казалось Анжеле, хотел прикончить ее. Ее жизнь начала
напоминать борьбу за выживание... А все дело в гордости. Ведь ее родители в
свое время пытались отговорить ее от этого замужества. В последние дни своей
супружеской жизни Анжела старалась уловить любой нюанс интонации, самое
легкое изменение настроения и сделать все, чтобы избежать неприятностей.
Но пьянство, вспышки ярости и, что хуже всего, безумные обвинения
набирали обороты. Наконец как-то утром Анжела спросила сама себя: "Мне это
нужно?" Она поняла, что нет, и сбежала.
А теперь Анжела сбежала снова. Но пообещала себе, что в этот раз
сбежала в последний раз.
Ее родители имели домик в Перте. Они собирались вскоре переехать туда.
Из Эдинбурга Анжела собиралась отправиться туда, а родители пока примут все
необходимые меры, что бы к ней "не нагрянули знакомые с юга".
-- Мы давным-давно решили, что так все и будет, моя дорогая, -- сказал
ей отец, но она знала, что он лжет. -- И теперь ты сможешь ухаживать за
нами. Они знали, что будет для нее самым лучшим: жить в собственном доме и
не думать о том, что происходит за его пределами. Там она может стать сама
собой, не беспокоясь о том, что о ней думают. Но перед этим они остановили
Рода. Мать Анжелы позвонила ему сама. Так Анжела узнала, что родители ее
отлично умеют лгать, когда это необходимо.
Ангельским голоском ее мать сообщила Роду, что Анжела где-то на
юго-западе Англии, в Торбее, и что она уехала туда со своими друзьями.
Анжела просила ее ничего больше не говорить. И еще ее мать предложила Роду
успокоиться, дать жизни идти своим чередом и подождать, пока не наступят
хорошие времена.
Это был умный ход. Он подарил Анжеле десять дней мирного, спокойного
существования. Правда, телефон ее то и дело звонил. Но она заставляла себя
не отвечать на звонки. Она могла позвонить сама, если бы захотела,
быстренько переговорить с родителями, но не собиралась отвечать на звонки. К
тому же она договорилась с родителями, что они не станут звонить ей. Так что
все звонки она могла игнорировать, просто посчитав их неважными.
За эти десять дней телефон звонил всего трижды. Анжела и в самом деле
начала расслабляться, немного расцвела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129