Тем, кто поклонялся другим богам, или вообще никому, предпочт
ительнее было держать свои мнения при себе.
И все же, в потревоженном городе, где казалось, пошатнулись сами основы об
щепринятого порядка, изредка встречались дроу, смевшие шептать имя Ваэр
ауна, мечтая при этом о жизни свободной от ограниченности Мензоберранза
на. Таких дроу искал Нисстир. У некоторых, как например, у этого, только что
подвергнутого пытке эльфа, ненависть к матриархальному правлению была
так глубока, что он мог вынести все что угодно, только бы положить ему коне
ц. Но большинству дроу нужно было большее: нечто, позволявшее забыть о неп
риятных воспоминаниях, предлагающее шанс на власть и положение куда бол
ьшее, чем они имели сейчас.
В свое время, Нисстир поклялся, он найдет то, что нужно, чтобы увлечь за соб
ой дроу Мензоберранзана. В конце концов, Сокровищница Дракона славна тем
, что может обеспечить все что потребуется, как бы дорого это не стоило.

Мензоберранзан не единственный страдал от конфликтов и войны. Далеко, в
земле холмов и лесов на востоке Фаэруна, народ Рашемена переживал собств
енные суровые времена. Магия Ц сила, правившая и защищавшая их земли Ц н
едавно стала предательски ненадежной. Древние боги и давно ушедшие геро
и ходили среди живущих, и народ сновидцев мучили странные кошмары и безу
мное возбуждение. Но что было опасней всего, таинственная защитная магия
, сплетенная правящими Колдуньями, рассеивалась, и глаза многих врагов в
новь глядели в сторону Рашемена.
Из всех воинов рашеми пожалуй никого этот хаос не коснулся так сильно ка
к Федора. Это был еще молодой, симпатичный парень, с умелыми руками кузнец
а и отличной выдержкой в бою. Хороший работник, но мечтатель даже по мерка
м рашеми. Федор знал песни и истории не хуже многих странствующих бардов,
и его глубокий резонирующий бас частенько перекрывал стук молота, когда
он работал. Как и большинство его сородичей, он был доволен простыми радо
стями жизни, и спокойно встречал трудности. Мягкий характер и улыбка каз
ались весьма несоответствующими его впечатляющей репутации; Рашемен с
лавился мощью и яростью своих берсерков, а Федор выделялся и среди них.
Знаменитые воины Рашемена использовали странный и малоизученный магич
еский ритуал, чтобы войти в боевую ярость. Но что-то странное произошло с
этой магией, которая изменившись вошла в юного Федора. Он стал настоящим
берсерком, способным входить в это безумие когда пожелает. Сначала его у
мение приветствовалось как дар богов, и когда орда Туйган нахлынула из в
осточных степей, Федор встретил ее вместе со своими братьями-берсерками
и бился яростней других.
Все бы хорошо, но было и другое наследие времени искаженной магии. Федора,
сновидца, продолжали мучить кошмары, как и многих рашеми в Смутное Время.
Он не говорил об этом никому, во многих из его народа Ц который составлял
и большей частью простые крестьяне Ц укоренились давние предрассудки
насчет видений, они могли увидеть в любом вызванном пивом сне сложные зн
ачения, предвещающие проклятия. Федор считал что знает, чем могут являть
ся его сны, а чем не могут.
Однако сегодня ночью, он чувствовал себя куда менее уверенно. Вырвавшись
из кошмара, он обнаружил, что его сердце бешено колотится, а тело обливает
ся холодным потом. Федор безуспешно попытался заснуть, завтра вновь прид
ется встретиться с туйганами и ему понадобится вся его сила. Он дрался се
годня, и дрался хорошо Ц по крайней мере, так ему сказали. Товарищи подним
али чаши в его честь и рассказывали о множестве варваров, павших под черн
ым мечом Федора. Сам он бой почти не помнил. И с каждой схваткой он запомин
ал все меньше и меньше. Это беспокоило его. Возможно, именно поэтому этот к
ошмар так напугал его.
В нем он очутился в глубине леса, куда очевидно забрел в бессознательном
состоянии отступившей боевой ярости. Его лицо, руки и тело покрывали ною
щие царапины. Оставалась смутная память об игривой возне с полудиким при
ятелем Ц снежным котом. И во сне до Федора медленно доходило, что игра про
будила в нем берсерка. Он не мог вспомнить исхода схватки, но меч его по ру
коять был покрыт еще теплой кровью.
Проснувшись, Федор понимал, что видение, каким бы пугающим оно ни было, не
предрекало будущую битву. Он действительно приручил однажды снежного к
ота, много лет назад, и они расстались с миром, когда тот вернулся к своей е
стественной жизни. Но в этом сне он видел свой глубочайший страх: не приде
т ли время, когда ярость полностью подчинит его? Не уничтожит ли он в безум
ии не только своих врагов, но и тех, кто дорог ему?
Вновь и вновь Федор видел свет жизни, тающий в золотистых глазах кота. Как
ни пытался, он не мог рассеять это видение, не мог бороться со страхом, что
нечто подобное может случиться.
И сидя в ожидании утренней зари, Федор ощутил тяжкий груз рока на своих пл
ечах, и задумался, не содержал ли его сон и впрямь пророчества.

Шакти Ханзрин перебралась на нос маленькой лодки, и посмотрела на двух м
олодых мужчин, работавших веслами. Ее братья, принцы-пажи, чьи имена она в
споминала время от времени. Три дроу были направлены на Остров Ротов, пок
рытый мхом островок в середине озера Донигартен. Дом Ханзрин распоряжал
ся большей частью сельского хозяйства города, включая и стадо ротов соде
ржавшееся на острове, и работа семьи Шакти увеличилась многократно в пос
левоенной сумятице.
Эльфийка хмуро разглядывала братьев, юношей еще не прошедших Ритуала Кр
ови и вооруженных только ножами и трезубцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117