И наверное, те женщины, которые не торо-
пятся взять в руки личные дела своих детей, считают
непредвзято - значит, без участия чужого мнения.
По существующим правилам личные дела обязан
прочесть директор детской деревни, психолог, если
ему приходится лечить ребенка. Но оказывается, лич-
ное дело может посмотреть и сам выросший ребе-
нок. Если захочет, конечно.
- Чаще всего, - говорил господин Хайдер, - на-
ши дети начинают интересоваться своим происхожде-
нием, когда наступает пора расставаться с детской де-
ровней. Иногда - раньше. Мы сами решаем, доста-
точно ли он вырос, чтобы справиться с узнанным.
Но о том, чтобы избавить ребенка от таких, напри-
мер, слов: <Братья и сестры полностью заброшены,
не ухожены, грязны. Мать сексуально несдержанна.
Живет с отцом детей и (!) его женой вместе, судима.
Отец; подсобный работник, ленив, пьет, сексуально
несдержан, врет> - и речи не идет.
Когда я пыталась объяснить господину Райнпрехту
распространенное у нас в детских домах и школах-
интернатах мнение, что незачем детям читать все это,
он сказал:
- Я могу дать ребенку многое, но я не могу изме-
нить его прожитое, заменить или выдумать ему других
родителей. Может быть, это и жестоко. Но такова
жизнь. Ребенок когда-то все равно узнает правду.
У нас был один мальчик, у которого в семье произо-
шла трагедия: отец убил мать. Мы решили, жалея его,
подождать, пока он чуть-чуть подрастет, тогда - ска-
жем. Когда ему исполнилось двенадцать, был судеб-
ный процесс по этому делу. Вы знаете, как у нас пи-
шут о таких делах, с подробностями, с фотографиями.
Его сосед по парте дал ему газету, у мальчика был
шок. А если бы об этом рассказали мы, мы нашли бы
время для этого сложного разговора, нужные слова.
Нет, я считаю: ребенок должен узнавать правду. И пусть
рядом в это время будут любящие люди. Они ему по-
могут справиться с этой правдой, как бы горька она
ни была.
Отношения приемных, опекаемых и даже усынов-
ленных детей и их неродных родителей в Австрии, да
и во всей Европе, стоят на разумной рациональной
основе. Здесь не принято (хотя, конечно, бывают и
исключения) скрывать от ребенка, что он неродной.
Не раз слышала объяснения этому:
- 0н(а) все равно когда-то узнает. Может узнать.
Но если не от меня, значит, я обманул(а). Значит, я
лишусь доверия.
Конечно, все те родители, которые сегодня, усы-
новив ребенка и желая скрыть от него это, идут на
всякие тяготы, вплоть до обмена квартиры и переезда
в другой город, делают это из самых лучших побуж-
дений. Им кажется, что так лучше. И никто не думает
об отдаленных последствиях педагогики обмана - ли-
шении доверия. А что поделаешь? Мы на этой пе-
дагогике всю жизнь прожили. И теперь, когда откры-
лось, как все всех обманывали, скрывая многие горь-
кие истины, не поэтому ли сотрясается наша интер-
национальная семья бедами неверия. И обманули, пре-
дали пятьдесят лет тому назад, а не верят - сегодня.
И что самое грустное, имеют право не верить.
В детских деревнях все с самого начала поставлено
на четкую основу. Естественно, никому не приходит в
голову записывать детей на фамилию матери-воспита-
тельницы. Даже маленьким детям говорят (если они
об этом спрашивают) в общих чертах о том, почему
девочка или мальчик живет в этом доме, с этой мамой,
а не с другой, которую они не только помнят, но время
от времени видят.
В книжке, выпущенной к сорокалетию Имста, на-
писано: <Вопрос о происхождении ставится почти все-
ми нашими детьми. Знать свои корни - важно для
каждого человека. Поэтому мы стараемся поддержи-
вать контакт с родителями детей, стараемся эти отно-
шения сделать возможно хорошими.
Больше чем 90 процентов наших детей имеют род-
ственников. Часть из них посещает детей регулярно,
другая - нерегулярно. При организации поЬещений
необходимо считаться с психическим состоянием детей,
с их желаниями и потребностями. Для ребенка важно
почувствовать, что мать детской деревни ценит его
родителей. Ребенку нужно также помочь изжить нега-
тивные воспоминания и примирить с тяжелыми отрез-
ками его жизни. Знание своего происхождения и нор-
мальное отношение к нему в новой семье очень важ-
но для здорового развития ребенка и познания само-
го себя.
Эта часть работы не легка для киндердорфмуттер
и часто требует большого сердца>.
Гмайнер говорил, что он не хотел бы детские де-
ревни превращать в гнезда для кукушек, но вместе с
тем он считал, что родные родители, какими бы они
ни были, не должны насильственно отторгаться от жиз-
ни детей.
В папках, хранящихся в киндердорфе, есть- вид бу-
маг, нам незнакомый. Называется это <Отчет о разви-
тии> и посылается в то учреждение, которое направило
ребенка в детскую деревню.
Отчет о развитии - это развернутая, подробная и
удивительно доброжелательная характеристика даже о
самых сложных детях. В отчетах можно прочитать:
<Контактов с родственниками в настоящее время нет.
Последнее посещение его собственной матери и ее
сожителя было три года тому назад в декабре... До
сих пор мать детей была два раза: в декабре и в январе.
К счастью, не возникает никаких проблем. Дети ра-
дуются ее посещениям, но необычного волнения при
этом не видно... Благоприятно влияют на детей сохра-
нившиеся отношения с родителями... Последний визит
родителей был больше трех лет тому назад. Если маль-
чик вспоминает о своей собственной семье, то чаще
всего о ссорах между родителями, о том, как он ве-
черами часто оставался один, и про собаку и телеви-
зор... Отец девочки посещает ее 5-6 раз в год с жен-
щиной, с которой живет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63