В свобод-
ное время ребята могут поиграть на лугу со своими
друзьями, сбегать за мороженым. Их могут навещать
родственники или матери киндердорфа. Это совсем
не похоже даже на австрийскую больницу. Они оста-
лись в той же жизни, их не отдали в чужие руки.
То же самое с учениками специальной школы для
детей с задержкой умственного развития. Они не пе-
реводятся в другую детскую деревню, их не собира-
ют в одну семью. И в школу они ходят в одну и ту же.
Только класс другой - специальный.
Педагогика долгого дыхания дорога тем, что вни-
мание и забота не обрываются в одночасье, что они
ограничены не формальной категорией - возрастом,
а неформальной - способностью человека начать са-
мостоятельную жизнь. И спасают подростков от тех
столкновений с жизнью, которые они пока еще вы-
играть не могут. И думал Гмайнер об этом в Австрии,
где проблема жилья и заработка решается куда про-
ще и легче, чем у нас.
Программа помощи выросшим воспитанникам бы-
ла продумана Гмайнером так же тщательно, как и сама
модель SOS-киндердорфа. До мелочей, до частностей.
Она в целом на первый взгляд так же проста, как и
сама модель. И по деталям (ну кто не знает, что такое
молодежное общежитие, например?) вроде бы знако-
ма. Но собранная вместе, являющаяся продолжени-
ем детской деревни, она та подмога, то прибежище,
к которому можно обратиться в трудную минуту и
закрыв за собой двери дома в детской деревне.
На Инсбрук как город у меня осталась всего пара
часов. По Инсбруку меня возил и водил Йогна Грего-
рич. Считалось, что он показывает мне город. Но он,
очень быстро обратив мое внимание на очередную
историческую достопримечательность, с восторгом
показывал мне на окно обычного здания и с не мень-
шим восторгом говорил:
- Вот там, видите? Угловое окно с зелеными пере-
плетами? Там работает наш бывший воспитанник та-
кой-то. Он показывал мне фирмы, библиотеки, пра-
вительственное здание, детский сад, зеленную лавоч-
ку, университет - везде работали бывшие дети Имста.
Не удивительно, что здесь осело так много <бывших>.
Молодежный дом в Эгердахе - на краю Инсбрука.
Многие из тех воспитанников, что жили в молодеж-
ном доме, после получения профессии оседали в Инс-
бруке. Да и связей у самой организации было здесь
р,опьше, им могли помочь. И наконец, в Инсбруке
Гмайнер в 1970 году купил свою первую в жизни соб-
ственную квартиру (на 52-м году жизни!), старшие
жались к нему.
- Одно время я работал в такси ночью, - рас-
сказывал мне Грегорич. - Если у него горело окно,
я заезжал. Он открывал дверь, и я видел, как он мне
рад. Я знал: он мне рад. Он даже кофе всегда варил
сам. Он нам всегда был рад. Иногда днем придешь,
он говорит: <У меня переговоры, посиди на кухне,
найди там чего-нибудь в холодильнике>. Он никогда
не говорил: я занят. Мы для него были самые важные.
Он нам всегда был рад. Эти часы с ним больше, чем
все богатство мира. Я бы их ни на что не променял.
Потом Йоган вспоминает что-то свое и говорит:
- О, надо было видеть, как он улыбался, когда
открывал дверь, особенно если мы приходили вдвоем,
втроем. Он нам говорил: <Не теряйте друг друга>.
Грегорич говорит, что клуб <Мы>, который орга-
низовали бывшие воспитанники, и место общения, и
объединяющее начало при помощи.
- Переселиться кому надо, мебель перевезти,
квартиру старую кто купил - отремонтировать. Я ко-
гда дом строил, у меня все наши бесплатно работали:
каменщики, плотники, водопроводчики. И сейчас -
меня только позови - я бегу. Если что-то нужно, толь-
ко позвони, никто не считается со временем.
Может быть, в этом прагматическом мире и счи-
тается. Но он этого не замечает: вот в чем счастье.
Он себя одиноким не чувствует, его <бывшие> рядом.
В разговорах всплывали детали действительно тро-
гательные. Когда Херберт Гензер женился в студен-
ческие годы, Хельмут Кутин, с которым они вместе
росли в семье Антонии Каммерландер, уже работал.
И оплатил Гензеру свадебное путешествие. Один из
<бывших> попался на удочку мошеннику, и надо было
срочно заплатить большую сумму, иначе он бы сел
в тюрьму. За вечер обзвонили всех, кто мог помочь,
и утром деньги были собраны.
В одном из домов детской деревни увидела ху-
денькую до прозрачности молодую женщину с пе-
чальными глазами. Она приехала проведать свою мать.
- Она лечилась от наркомании во второй раз, -
рассказывала мне мать на следующий день. - У меня
руки опускаются. А дети говорят: <Мама, мы ее не
оставим>. Сразу после лечения они установили де-
журства, дети все так придумали, чтобы она одна не
была ни минуты.
SOS-киндердорф оказался действительно собст-
венным миром в своем мире. Я вспоминаю <бывших>,
занимающих разные положения в жизни, но чем-то
похожих друг на друга, как похожи бывают люди с
чувством собственного достоинства и согласия с самим
собой. Я вспоминаю детские лица, на которых ни разу
не видела злобы, злости, отчаяния. Не видела затрав-
ленных и несчастных глаз, потому что они любимы.
Гмайнеру удалось создать мир счастливого равнодей-
ствия, в котором дети и взрослые одинаково нужны
друг другу.
В одном из ранних телевизионных интервью, за-
писанных еще на плохую видеопленку, Гмайнер гово-
рит о том, что когда <мы начинали строительство
первых домов, мы не думали о том, что нам надо бу-
дет строить молодежные дома и дома для матерей,
вышедших на пенсию>.
Он не случайно объединил их вместе. Он нес оди-
наковую ответственность за тех и за других. У моло-
дых, встающих на ноги, впереди жизнь, и им надо
только помочь в нее вступить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63