Я вам не царь. Я уважаю людей, имевших му
жество поторопить приход новых времен. Здесь в Сибири они и так уже насту
пают, эти времена, потихонечку, правда, не все заметили сие обстоятельств
о. Русскому человеку нужно время, чтобы привыкнуть к свободе,
Ц Свободе в узилище? Ц сквозь слезы выкрикнула Ниночка.
Ц А вот это Ц наша тайна, мадам, Ц Абдюшев заговорщицки подмигнул ей, и л
акеи начали разливать суп по тарелкам. Ц Все ж таки темна и неясна душа р
усская, но до чего добра. Нерусскому человеку не понять того…

К стене казарменного острога метнулась смутная, неясная фигура. Рослый ч
еловек в обычном кафтане внимательно вглядывался в зарешеченное окошк
о. Заметил кого-то, вздохнул горестно.
Ц Серж… Ц прошептал он.
На прелой прошлогодней соломе сидел Волконский, осунувшийся, усталый. Др
емал после сытного обеда, посланного с кухонь губернатора иркутского.
Ц Серж… Ц вновь прошептал незнакомец и сердце его зашлось от боли.
Ему вспоминался другой Волконский. Гарцевал тогда перед бригадой на бел
ом коне ее командир Ц Сергей Волконский. Пропустив мимо себя все ряды, он
приостановился неподалеку от него и уже собирался повернуть лошадь, что
бы отъехать дальше, как вдруг услышал:
Ц Серж, поближе!
Изумленный Волконский подъехал тогда к нему поближе. Он повернул к генер
алу усталое лицо и негромко сказал:
Ц Я очень доволен вашей бригадой…
Лицо Волконского вспыхнуло от удовольствия. Но он продолжил увещевател
ьно-охлаждающе:
Ц Видны, видны следы ваших трудов, Серж… По-моему, для вас гораздо выгодн
ее будет продолжать оные, нежели заниматься управлением империи, в чем в
ы, уж простите, и толку не имеете…
Он все знал, за всем следил, но как смертельно надоело ему тогда все это…
Спустя какое-то время Серж напишет ему письмо, в котором жалобно посетуе
т, что, дескать, оклеветали его перед высокой августейшей персоной.
Он прочтет тогда письмо Волконского дважды.
Серж не понял его, а ведь он ясно давал понять, что пора остепениться, сойт
и с безумного пути, им прежде принятого. Он тогда все еще думал, что одних т
олько слов его будет довольно, чтобы прекратить деятельность заговорщи
ков. Как же он ошибался.
Ц Серж, Ц жалостливо шептал он ныне. Ц Что же ты наделал, Серж… Что же мы
все наделали.
Не ему было карать их. Бог карал пока только его одного, отнимая одного за
другим самых дорогих ему людей. Так кто помешает ему последовать вслед з
а ними путем их мученическим?..

Этап простоял в Иркутске восемь дней. Восемь дней надежды, новых планов, с
лабенькой искры веры в лучшее. Они почти полюбили Сибирь.
Но на девятый день с этапа сняли полковника Лобанова. Командование переш
ло к капитану Григорию Матвеевичу Жиревскому. И каждого арестанта он при
ветствовал плевком в лицо и словами:
Ц Это Ц последнее человеческое тепло, кое дано тебе еще почувствовать.
Так что, запоминай, собака!

Лобанов, стоявший у оконца караульной отворотился с презрением. Подлец Ж
иревский напомнил ему эпизод из далекой его молодости. На том роковом см
отре государь Павел Петрович подскочил к нему, безусому тогда еще юнцу. Г
нев до неузнаваемости искажал его и без того уродливое курносое лицо. Им
ператор всероссийский избил бы его до смерти, да наследник Александр не
выдержал тогда и бросился на колени перед отцом:
Ц Батюшка, Ц закричал он, Ц пощадите, простите, это я виноват!
Лобанов помнит, что произошло в дальнейшем. Наследник получил в лицо сап
огом. Кровь сразу же закапала из разбитой губы, но Александр твердо устоя
л на коленях…
Увидев кровь, Павел сразу остыл.
Ц Прости, сынок, Ц глухо пробормотал он и, не закончив развода, спешно уш
ел в кордегардию…
Лобанов, ныне полковник, вздохнул судорожно. Экий подлец этот Жиревский!
Никогда он еще не испытывал такой глухой ненависти, ненависти за то униж
ение, коему подвергал ныне капитан лучших людей России.

ГЛАВА 10

Губернатор Абдюшев устало протиснулся в низенькую дверцу потаенной ко
мнатки. На узкой кровати лежал человек, с головой укрывшийся одеялом.
Ц Ты точно пойдешь за ними и далее, гос.. господине? Ц пресекающимся голо
сом спросил Семен Ильич.
Из-под одеяла прозвучал глухой голос:
Ц Пойду. Мне то предназначено. Предназначен затвор сибирский. Буду моли
ться и слушать голос Бога. Он только здесь, на просторах диких да в лесах т
аежных и слышен еще.
Ц Помолись тогда и за меня, Ц светло улыбнулся Абдюшев, уже примеренный
с дикой такой причудой…
Лизанька, его Лизанька тоже тогда все спрашивала. Просила робко. Он ведь ч
то ей тогда сказал:
Ц Я ведь не за все расплатился, Лиза… Бог карает и карает меня. Я за все в о
твете. Надо уйти, Лиза.
А она, кашляющая, больная, рвалась разделить с ним его судьбу, как ныне рву
тся те удивительные женщины за обозом этапным. Да он не пустил ее. Словно и
з далекого далека донеслись из потаенных воспоминаний слова его, к жене
обращенные:
Ц Нет, Лиза, с тобой Ц это было бы счастье. Я должен пройти здесь, на земле,
страдания и муки, я должен спасти свою душу.
Он много думал тогда, долго мучился. Он должен был искупить молчаливое св
ое согласие на убийство отца.
Она, нежная, она, светлая, гладила его по лысеющей голове и шептала:
Ц Я понимаю тебя, я смогу помочь тебе хотя бы в этом…
И не удержалась, все-таки взрыднула. Она ужасалась тогда.
А ныне ужасается этот некоронованный венценосец Сибири. Губернатор был
подавлен. Действительно, гость его тайный благословен, коли вот так, скры
тно от целого мира идет решительно искать истину, жить по-божески, из само
го первого на земле становясь самым последним…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72