Мысль о том, что убийцей Жиревского мог быть кто-нибудь еще, молоденький л
ейтенантик упрямо гнал прочь.
Три казака погнали лошадей в Иркутск, чтобы оповестить губернатора о нес
лыханном и загадочном преступлении.
Тело Жиревского было с трудом предано промерзлой земле.
Ц Даже если нам придется пустить здесь корни по весне, Ц кричал лейтена
нтик заключенным, молча жавшимся поплотнее друг к другу, Ц мы будем ждат
ь здесь распоряжений губернатора. Скажите спасибо тому, кто перерезал Жи
ревскому глотку.
Но никто не знал имени убийцы. Борис Тугай и князь Трубецкой украдкой пос
прашивали своих товарищей, но никто не желал признаваться в содеянном. И
х избавитель так и остался неизвестен. Как в воду канул, безымянный.

Ц Это опасная игра, Ц нервничала княгиня Трубецкая. Ц Кто знает, с чем в
ернутся посыльные из Иркутска.
Ц И когда! Ц Ниночка расстроенно глядела на костры в лагере этапирован
ных. Отряд казаков, отделявший их от лагеря мужей, казался им живой стеной.
Ц Когда, дорогая моя? Сколько мы здесь продержимся? Две, три, четыре недел
и? Да мы тут в сосульки превратимся. И где, кстати, ближайший почтовый ям?
Ц Прогресса без риска не бывает, Ц тихонько прошептала Трубецкая.
Ц Так значит убийство Жиревского Ц прогресс? Ц возмущенно спросила Н
иночка. Ц И что же за ним следует, за прогрессом этим? Неужто убийство и ес
ть выход из положения?
Ц Конечно же, нет, Ц Трубецкая сделала глоток горячего чая и поморщилас
ь. Ц Но мы живем в стране, где даже сама природа отчаянно борется за выжив
ание. Моральные бичевания равносильны самоубийству.

…Для него когда-то моральные бичевания тоже чуть ли не стали самоубийст
вом. Но лучше бы на его месте оказался кто-то другой, теперь он не страдал б
ы так от своего греха Ц греха отцеубийства и предателя. Снова и снова вст
авало перед ним видение смерти отца Ц он не знал о подробностях, он никог
о не расспрашивал, страшился знать, но по мелочам, оговоркам воссоздавал
всю картину страшной и далекой мартовской ночи. Он словно видел, как стоя
л в ужасе отец в одной ночной сорочке и колпаке на голове. А на него… на нег
о набросились пятеро пьяных офицеров. А отец… отец звал на помощь. Его сва
лили на пол, и кто-то из заговорщиков сорвал с себя шарф и обвил им шею импе
ратора. Голый, в растерзанной рубашке, с лысой головой, отец его отчаянно с
опротивлялся.
Вот уже свыше двадцати пяти лет он мучался угрызениями совести Ц не буд
ь его согласия, никто не посмел бы убить отца, не будь его приказаний, нико
му бы и в голову не пришло совершить дворцовый переворот. Он один виноват
в смерти отца, один виноват в клятвопреступлении, и нет ему покоя ни днем,
ни ночью… И вот он убил теперь сам, собственноручно. Убил мерзавца и подле
ца, который надругался над теми, кто был когда-то близок ему, кто совершал
когда-то подвиги на поле брани во имя отечества.
Одно убийство смывает пятно с совести, оставленное кровью убийства давн
его…

Через десять дней из Иркутска вернулись посыльные. Они везли с собой чел
овека, который закутался в такое количество одежек, что более всего напо
минал огромного сердитого медведя.
Первой его узнала Ниночка.
Ц Лобанов! Ц во весь голос закричала она. Ее крики встревожили весь лаг
ерь. Со всех сторон к ней бежали женщины, испуганно поглядывая на лесную п
росеку. Ц Это Ц Лобанов! Вы поглядите, он, точно он, вон его протез! К нам ве
рнули Лобанова!
Ц Господь все-таки услышал наши молитвы, Ц растроганно прошептала Мар
ия Волконская. Ц Надо бы свечку поставить, вот только знать бы, где. Лобан
ов… Это значит, что мы в Сибири не пропадем.
Николай Борисович спешился подле женского лагеря. Его лицо раскраснело
сь на холоде, промерз до костей, и шубы не спасают. С трудом он шел по лагерю.

Ц Нет покоя! Ц ворчал Лобанов. Ц Вот почему, скажите вы на милость, стар
ый старина, к тому же одноногий, не может уйти на заслуженный покой? Так не
т же, бабы-кровопийцы перерезают какому-то солдафону горло, и я вновь дол
жен сделаться их гувернером, нянькой, ей богу! Сударыни, я разочарован! Я в
едь уже начал радоваться приходу мирной старости. Собирался покуривать
трубку, ловить рыбешку в Байкале, книгу писать… ну и чем же я теперь обязан
заниматься? Сибирь покорять!
Ц Давайте я вас расцелую, Николай Борисович, Ц счастливо засмеялась Тр
убецкая, обнимая Лобанова. Ц Вы к нам как сущий ангел с небес явились!
В следующую минуту у горемычного полковника уже не было времени и далее
проклинать свою судьбу. На нем повисли и принялись целовать. Но мгновени
я и этого удовольствия миновали; Лобанов чуть не задохнулся, а потом, отфы
ркавшись, упер руки в боки.
Ц Ну, и где тот нож, которым прирезали Жиревского? Кому принадлежал?
Ц Мне, ваше благородие, Ц мрачно признался Мирон. Ц Но я его потерял…
Ц Конечно, потерял! Еще бы кто спорил-то?! Спрашивается, чертяка лохматый,
откуда он у тебя вообще?
Ц А я Ц человек вольный, ваш благородь, я вам не холоп какой и не каторжна
я морда. Я в Сибирь добровольно еду! Ц Мирон вытянул из-за пазухи вольную,
подписанную графом Кошиным, однако Лобанов отмахнулся от него.
Ц Дело-то грязное! Ц недовольно проворчал полковник. Ц Каким бы челов
еком Жиревский не был, он все-таки человек, и его убили. К вашим красивым па
льчикам, сударыни, прилипла кровь, вы все убийцы, ибо вы желали ему смерти!

Ц От всего сердца, Ц спокойно парировала Ниночка. Ц Ибо это был единст
венный способ разрешить проблему.
Ц Ну, и когда ж вы перережете горло мне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72