Ц Ну, вот, княгиня Трубецкая! Мадам, разве ж я мил? На моей совести много не
достатков, но этот…
Ц Вы собираетесь испортить нам жизнь? Ц Трубецкая подошла ближе. Она бы
ла чуть меньше ростом полковника, но в расстегнутой меховой шубке и шапо
чке сейчас казалась выше, много выше.
Женщины начали доставать короба со всем необходимым для ночевки. Возниц
ы охраняли сани от казаков, наползших на двор со всех сторон. Им явно хотел
ось отомстить за проштрафившихся своих товарищей. Всем уж начинало каза
ться, что вот-вот начнется кровавая потасовка. Уже повисли в воздухе руга
тельства. Какой же «правильный» кучер и не менее «правильный» казак не з
ахватит с собой в дорогу сундучок с народным богатством Ц крепким словц
ом, Ц сундучок бездонный?
Полковник Лобанов скривил недовольно красиво очерченные губы, а Трубец
кая спокойно заметила:
Ц Разве вы не собираетесь приказать вашим воякам угомониться? Или вы до
пустите кровопролитие? У нас кучеры сильные, откормленные.
Ц Мне известно, что милые дамы подготовились к долгому путешествию. Тем
легче мне будет отослать всех вас домой.
Ц У вас, что, есть на то указ государя императора?
Ц Нет, такого указа у меня нет.
Ц А мы послушны только воле государевой! Он сослал наших мужей, вот мы и о
тправились за ними вослед, Ц Ниночка протиснулась мимо Лобанова ко вхо
ду на постоялый двор. Ц Коли вернет он наших мужей по домам, мы тоже верне
мся. Для нас только одна дорога существует: та, которой идут наши мужья. К т
ому же вы не имеете права повернуть нас вспять, государь выправил нам под
орожные.
Она рванула на себя дверь, клубы чадного дыма вырвались из нутра дома, печ
и на почтовом яме дымили нещадно, а потом влетела внутрь, гордая и прекрас
ная, стащила с головы платок и встряхнула длинными черными косами.
Ц Ниночка Кошина, Ц устало промолвил Лобанов. Ц Я помню ее еще ребенко
м, и что же с ней сейчас сталось.
Он подозвал офицера, отдал приказ навести порядок меж вовсю уже бранящим
ися казаками и возницами. Потом вновь повернулся к Трубецкой.
Ц Я знаю, что есть у вас особая подорожная царя, княгиня…
Ц Мне-то на нее наплевать! Ц перебила она. Ц Я об этом и его величеству с
ообщала, когда он отклонил прошения других женщин. Мне для меня одной ник
акой милости не надо. Поймите же, мы все хотим быть подле наших мужей; и ник
то нас не вернет. Даже силой.
Лобанов ничего ей не ответил на это. Лишь предложил княгине Екатерине ру
ку.
Ц Могу ли я считать вас своей гостьей? Окажете ли вы мне честь отужинать
вместе?
Ц Мы все Ц все женщины без исключения Ц отужинаем. А не я одна. Мы Ц сест
ры по несчастью.
Ц Коли б только по одному несчастью! Ц и Лобанов в третий уж раз за сегод
няшний вечер тяжко вздохнул. Ц Княгиня, поверьте, когда я потерял ногу, я
страдал куда как меньше, чем мучаюсь ныне.
Ц Вы страдаете из-за нескольких женщин?
Ц Я страдаю из-за дня завтрашнего, Ц и Лобанов галантно провел Трубецк
ую в большое душное помещение. Здесь никого, кроме двух офицеров, не было.
Всех остальных путешествующих еще до прибытия каторжан разместили в др
угом флигеле, дабы не столкнулись в случае чего с мятежниками. За конторк
ой, где лежали станционные записи, стоял мрачный смотритель Алексей, нех
отя поклонившийся вошедшим.
Ц А что должно завтра случиться? Ц спросила Трубецкая настороженно, не
вероятно испугавшись последнего замечания Лобанова. Ц Новые какие неп
риятности?
Ц Да нет, все будет, как обычно, Ц туманно отозвался Лобанов. То, что долж
но было действительно произойти завтрашним утром, тяжелой каменной глы
бой лежало у него на сердце. Он подумал о каторжанах, что были когда-то офи
церами, героями войны и лицами благородного происхождения. На заре затуш
ат в них распоследние искры человеческого достоинства, уподобив их звер
ью, имеющему лишь право на то, чтобы дышать, есть да спать.
Где-то через час жены ссыльнокаторжан собрались за длинным столом, чере
з неохоту пожевали пережаренную, жестковатую отбивную, запили разбавле
нным водой вином и собрались хоть пару часов, да урвать у сна. Трубецкая вн
овь подошла к Лобанову: ее волновала их дальнейшая возможность добратьс
я до далекой пока что Сибири.
Ц Назовите мне хотя бы один закон, запрещающий свободному человеку пут
ешествовать по России, куда ему вздумается. Даже если вздумалось как раз
в Сибирь податься.
Ц А ваши лошади? Ц негромко спросил Лобанов. Ц Где вы собираетесь брат
ь для них овес? Ваши благородные рысаки откажутся и от коры деревьев, и от
лебеды. А большего вы за Уралом и не сыщите. Да и об жесткую траву летом они
лишь морды себе повредят.
Ц Всегда можно найти других лошадей, Николай Борисович.
Лобанов окинул взглядом сидевших за длинным столом женщин и опустил гол
ову.
Ц Да половина из вас быстро сгинет, княгиня, Ц прошептал он.
Ц Зато сгинем-то со спокойной совестью… Иначе наша долгая и благополуч
ная жизнь там, в Петербурге, превратится в геенну огненную… Николай Бори
сович, скажите, что с моим мужем?
Лобанов пожал плечами.
Ц Он не сдается, не пал духом, а это многого стоит. А вот когда подумаю об э
том борзописце Кюхельбекере… до чего ж сложный человек! Мечется в тесной
одежонке, отказывается другую, по размеру, одеть и распевает детские пес
енки, когда с ним заговаривают. Меня так вообще «папенькой с отрезанной н
огой» величает. Сумасшедший, как есть, сумасшедший! Он видит в Сибири не ги
гантский мертвый дом, а будущее всей России. Будущее, построенное на кост
ях ссыльнопоселенцев…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72