Старик-хозяин убрал цветы и открыл дверь.
Банкир вошел в помещение и поклонился Мари.
- Как вам понравилось представление, мадам?
- Я еще не поняла, что все это значит?
- Похоронный марш для усопших. В данном случае, вне всяких сомнений,
он предназначался для тех убитых животных, которых вы могли видеть в
холодильнике мистера Ву.
- Вы?.. Все это было заранее спланировано?
- Будет точнее, если вы скажете, что все находилось в состоянии
полной готовности, - пояснил Джи Тай. - Очень часто многие наши
родственники с Севера переходят границу, чтобы повидать друг друга, а
солдаты вылавливают их и отправляют назад. Поэтому мы всегда стараемся
защитить их и в любой момент прийти на помощь.
- Но я?.. Что вы знаете обо мне?
- Мы наблюдали, мы ждали. Вы, скорее всего, прятались, вы от кого-то
убегали. Так мы считали. Вы сказали нам, что не пойдете в полицию с
заявлением на тех двух хулиганов. Поэтому вам и указали дорогу, путь к
отступлению, в этот переулок, заканчивающийся тупиком.
- Так значит, эти женщины, стоявшие за покупками?..
- Да. Они должны были перегородить улицу, когда вы появились там,
чтобы направить вас к магазину. Мы должны были вам помочь.
Мари взглянула на озабоченные лица китайцев, стоящих перед
зашторенными окнами и заполнивших почти всю улицу, затем перевела взгляд
на банкира. - А почему вы решили, что я не преступница?
- Для нас это не имело большого значения, мадам. Гораздо важнее
оскорбление, которое нанесли вам наши молодые люди, а кроме того, мадам,
вы не похожи на преступницу ни по виду, ни по манере говорить.
- Да, действительно, я не принадлежу к этому типу людей. Но мне нужна
помощь. Мне необходимо вернуться в Гонконг, желательно в отель, где меня
не могли бы найти и где был бы телефон. Я пока не знаю, кого именно я хочу
разыскать, но я постараюсь добраться до людей, которые смогут мне
помочь... помочь нам. - Мари замолчала на мгновенье, ее глаза неподвижно
остановились на банкире. - Человек по имени Дэвид, это мой муж.
- Я могу понять и это и многое другое, мадам, - ответил Джи Тай, - но
прежде всего, вам необходим врач.
- Что?
- Ваши ноги, мадам. Они буквально кровоточат.
Мари посмотрела вниз. Кровь проступала через бинты и через ткань
легких комнатных тапочек, в которых она выбежала на улицу. - Да, вы правы,
- согласилась она.
- Затем - одежда и транспорт. Отель я подберу для вас сам и сниму
номер на любое имя, какое вам понравится. Возникает вопрос о деньгах. Вы
располагаете хоть какой-то суммой?
- Я не знаю, - неуверенно произнесла Мари, открывая сумочку и
выкладывая из нее деньги, которые Кэтрин Степлс на всякий случай оставила
ей.
- Мы не очень богаты здесь, в Таен Мане, но вполне вероятно, что мы
сможем помочь вам. Уже были разговоры о денежном сборе.
- Я достаточно состоятельная женщина, мистер Джи Тай, - перебила его
Мари. - И если это необходимо, и, честно говоря, если я останусь жива, вам
будет возвращено все до последнего цента со значительным превышением
процента первичной нормы ставок.
- Как вам будет угодно, ведь я банкир и могу принять такое
предложение. Но каким образом такая очаровательная леди, как вы, знает все
о процентах и первичных нормах ставок? - улыбаясь закончил Джи Тай.
- Вы банкир, а я, как ни странно, экономист. И откуда бы еще банкиры
узнавали о влиянии инфляционных процессов на изменение курсов валют, и, в
первую очередь, на изменение процента начальных ставок? - И Мари
рассмеялась чуть ли не в первый раз за долгое время.
У нее был почти целый час для спокойных размышлений, когда она ехала
в такси, пересекая тихую сельскую местность, раскинувшуюся между Таен
Маном и Коулуном. И еще минут сорок пять они ехали по густонаселенным
предместьям Коулуна, которые все вместе образовывали район под названием
Монгкок.
Жители Таен Мана, принявшие участие в судьбе волею случая заброшенной
к ним американки, оказались не только благородными и покровительственными,
но и чрезвычайно изобретательными. Учитывая то обстоятельство, что белая
женщина явно прячется от кого-то и кого-то ищет, ее появление в Коулуне
или Гонконге должно пройти абсолютно незаметно. Для этого ее внешность
должна быть явно изменена. С этой целью в разных магазинах были куплены
предметы европейской одежды, которые в первый момент поразили Мари своей
разрозненностью и кажущейся несовместимостью. Они казались
однообразно-скучными в массе тускло-коричневых тонов, скромными, но не
лишенными определенного изящества, и в то же время мрачными, и создавали
впечатление, что их владелица либо напрочь лишена понятия о современной
моде, либо проявляет определенное пренебрежение по отношению к ней. И
только через час, находясь в боковой комнате местного салона красоты, она
поняла, почему для нее был выбран именно такой костюм. Женщины же
продолжали суетиться вокруг нее. Ей вымыли и высушили под феном волосы, а
затем мастера косметики надолго занялись ее внешностью, по очереди
демонстрируя, что может сделать их искусство. Когда все было закончено и
она взглянула на себя в зеркало, то едва не задохнулась. Ее лицо было
изменено почти до неузнаваемости и имело бледный оттенок усталости. Это
было лицо женщины, постаревшей как минимум лет на десять, и оно
дополнялось обрамлением из волос серого, почти мышиного цвета с едва
уловимым серебристым оттенком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172