- Ты так неожиданно исчезла, что я ничего и не знаю о тебе с тех пор,
как мы расстались. На все же мои запросы, ответ был только один: "не
интересуйтесь этим".
- Да, Кэтрин, они говорили тебе правду. Это было в моих, вернее, в
наших интересах, чтобы о нас никто ничего не знал.
- Ты говоришь, "мы"?
- Да, ведь ты не знаешь всего. Я вышла замуж за человека, о котором,
возможно, тебе приходилось читать в газетах. Но это не означает, что эти
статьи или заметки были именно о нем. Его работа на американское
правительство проходила в глубокой тайне, а в итоге он получил лишь массу
неприятностей в своей жизни, а теперь и в моей.
- И теперь ты в Гонконге и, как следует из твоих слов, не в лучшем
положении? А как ты думаешь, все эти события последних лет, они имеют хоть
какое-то отношение к этому?
- К сожалению, да, и я думаю, что прямое.
- Что ты можешь рассказать мне из происшедшего с тобой?
- Наверное все, что я знаю, поскольку я нуждаюсь в твоей помощи. Ведь
я не могу просить тебя о том, чего ты не знаешь. И я очень хочу найти
своего мужа, я хочу вернуть его назад.
Голова ее собеседницы внезапно откинулась назад, и она заморгала
глазами.
- Ты хочешь сказать, что он где-то здесь?
- Да, скорее всего. Это часть моей истории.
- Это все так сложно?
- Очень.
- Господи! Кстати, ты голодна?
- Я просто умираю от голода. Это, кстати, еще одна часть все той же
истории. Пока мы все равно разговариваем, можно что-нибудь заказать?
- Здесь готовят довольно сносно. Но утка у них получается
великолепно. Ты можешь подождать?
- Да, Кэтрин, могу. Вся моя жизнь теперь, сплошное ожидание.

Некоторое время спустя они сидели в квартире Кэтрин Степлс за
небольшим чайным столом. Их разговор продолжался, но пока не приводил к
сколько-нибудь положительным результатам. Возможно, что причиной здесь
была их чисто экономическая специализация в делах международной политики,
а возможно и эмоции не давали выйти за рамки имеющихся фактов.
- Из всего, что ты мне здесь рассказала, - продолжила прерванный
разговор Кэтрин, - мне кажется, что это дело скорее для полиции, ну, может
быть, для международной полиции, но никак не для спецслужб двух сильных
государств. Нужно четко представлять тот факт, что никакие представители
Госдепартамента, ЦРУ, Форин Офис или МИ-6 не будут связываться с
третьеразрядными сыщиками из уголовной полиции, какие бы убийства не
произошли, если на это не будет более глубоких и скрытых причин.
- Но Мак-Алистер утверждал, что этот мнимый убийца может вызвать
кризис, последствия которого будут непредсказуемы, а Пекин может
воспользоваться этой ситуацией, - еще раз обрисовала положение дел Мари.
- Либо твой помощник Госсекретаря просто врал, либо его мозги
находятся на уровне неандертальца! - возразила ей Степлс. - Я не могу
поверить ни одному его слову. Никакой Лондон не будет посылать человека в
Вашингтон по уголовному делу, которое, по мнению самого руководства, не
имеет ничего общего со спецслужбами. Пойми, дорогая, что я знаю, о чем
говорю. Никакой агент МИ-6 не пойдет даже в тот ресторан, где мы только
что были, если на это не будет каких-то важных причин. Я думаю, что тебя и
твоего мужа вытащили сюда по каким-то другим причинам. Возможно, что за
этим стоит кто-то еще.
- Но, боже мой, кто?
- Это выше моего понимания.
Женщины замолчали. Каждая обдумывала только что услышанное, готовясь
к очередному туру.
- Послушай, Кэтрин, - наконец заговорила Мари, - я принимаю всю
логику твоих доводов, но что-то среди них было и не вполне логичным.
Допустим, что я права относительно этих людей, которые держали меня
взаперти, что это просто-напросто государственные чиновники. Это было
написано на их лицах, это чувствовалось во всех их действиях. Ты
полагаешь, что Мак-Алистер либо лжец, либо дурак, но давай предположим,
что он лжец, но далеко не дурак. Предположив это, мы должны говорить уже
"о двух правительствах", участвующих совместно в этих событиях. И что
тогда?
- Тогда это будет тяжелым ударом для нас, - очень тихо проговорила
Кэтрин.
- И все это вращается вокруг моего мужа?
- Да, если ты права в своих рассуждениях.
- Но такое возможно?
- Я даже не хочу думать о подобном.

15
В сорока милях от Гонконга, отделенный от него Южно-Китайским морем,
лежит полуостров Макао. От времен португальской колонии здесь осталось,
пожалуй, лишь одно экзотическое название. А во всем остальном, так или
иначе, эту территорию контролировал Китай, хотя контроль и не носил явно
выраженного государственного присутствия.
Эти новые джунгли предстояло освоить хамелеону в кратчайший срок,
несмотря на то, что существовал жесткий запрет на их посещение.
"Только не Макао! Ваша жена будет убита, если вы начнете розыски
там".
Внимательно всматриваясь в лица окружающих пассажиров, Борн вместе с
ними двинулся на посадку. Наиболее удобным транспортом для посещения
полуострова были суда на подводных крыльях. Заняв крайнее место у окна
палубной надстройки, он наблюдал, как огни Гонконга и Коулуна постепенно
исчезают в туманной дали.
Путешествие заняло около часа, и к его концу было уже заметно, как
корпус судна медленно опускается в воду, принимая более естественное
положение. Через несколько минут показались мачты причала с установленными
на них мощными прожекторами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172