Птицы неторопливо взмахнули крыльями, тяжко взмыли в воздух, и Густов вз
дохнул и сказал:
Ц Пошли, ребята.
Галинта не двигался. Он покачал головой, показал средней рукой на небо и с
казал:
Ц Ани.
Ц Я понимаю, что это ани, но нужно идти.
Ц Нет, Ц вдруг сказал Галинта. Ц Ждать…
Даже у приговоренного к казни бывают свои радости. Так уж устроен челове
к. Два слова сказал гномик, всего два словечка, а Густов испытал беспричин
ную радость, словно в густом губительном тумане, который все время клуби
лся вокруг него и скрывал все на свете, вдруг появился просвет.


Ц Галинта, друг! Ц закричал Густов, и Надеждин и М
арков испуганно вздрогнули. Ц Ты говоришь, ты понимаешь меня.
Галинта покачал головой, как будто хотел сказать: «Ну что ты, не все сразу»
, и повторил:
Ц Ждать. Ани.
Он сел на землю и закрыл все четыре глаза.
Ц Ну что ж, другой бы спорил, Ц вздохнул Густов.
Он дернул своих подопечных за руки, и они опустились рядом с ним. Сел и он.

Боже правый, Ц думал он, Ц неужели они когда-то летели на своем грузови
ке, незлобиво и лениво подсмеивались друг над другом, неторопливо вспоми
нали о земных делах и так же неторопливо думали о будущем? Какими те трое к
азались ему теперь плоскими, самодовольно-невежественными, не знающим
и ни настоящего горя, ни трагедии, ни надежды, ни смирения. Они были бескон
ечно молоды по сравнению с ним.
Он понял, что задремал, потому что старший брат медленно взмахнул руками
и взлетел. Летел он тяжко, неумело, на лбу блестел пот. Густову было страшн
о. Он вовсе не боялся, что Юрка упадет, у Юрки всегда все в жизни получалось;
он боялся, что братец пролетит над ним и не заметит его, а он сейчас зачем-
то ему был очень нужен. Он начал думать, почему ему так нужен брат, и наконе
ц понял: ну конечно же, как он сразу не сообразил: брат летит наловить моле
кул и сможет покормить его. Это было естественно. Странно было, почему Юр
ка не говорит с ним, а издает какой-то птичий клекот. Он испугался и откры
л глаза. Сердце дернулось и понеслось вскачь. Прямо около его рта изгибал
ся длинный червь, перехваченный множеством колечек. Он сфокусировал гл
аза. Червя зажала в клюве одна из черно-красных траурных птиц.
Ц Асур, Ц сказал Галинта, раскрыл рот-щель и показал в него средней руко
й.
В трепете четырех крыльев около него опустился второй ань и протянул Гал
инте в клюве похожую живность.
Ц Асур, Ц повторил Галинта, взял извивающуюся тварь и засунул себе в ро
т.
Густов содрогнулся. Ему показалось, что вот-вот его вырвет при виде угоще
ния, которое ему предлагалось, но желудок был мудрее его. Он не дернулся, п
ытаясь вывернуться наизнанку от отвращения. Наоборот, он потянулся навс
тречу пище. Что ж, выбора у него не было. Вернее, был, но неравнозначный: целы
й частокол «если» на пути к пище и длинный парад чудес, потребных для ее до
бычи, и живая, реальная пища. Конечно, он может погибнуть от яда этого черв
я, но и без него он погибнет. Он вдруг понял, что участвует в обсуждении воп
роса о съедобности червя скорее как зритель, без права голоса. Желудок уж
е отключил его разум, сам взял на себя управление правой рукой, протянул е
е к клюву птицы, за ставил взять червя. Червь сильно и упруго извивался в р
уке, как пойманная на крючок рыбина. Желудок поднес руку ко рту и открыл ег
о, вобрал губами чужую плоть и сдавил зубы. Он съел червя, так и не определи
в его вкуса. Желудку было не до вкуса, он сражался за жизнь и не обращал вни
мания на детали.
Ц Асур? Ц спросил Галинта.
Ц Асур, Ц ответил Густов.
Ц Асур, Ц сказал Галинта, заклекотал, и ань, с любопытством смотревший н
а Густова, внезапно резко дернул головой, поднял клюв к желтому небу.
В кончике клюва был зажат очередной асур. Он походил на иллюзиониста гор
до посматривающего на зрителей.
Пока он сам жевал инопланетного червя, он рисковал только своей шкурой, к
оторая уже не много стоила к этому времени. Теперь нужно было решать, корм
ить ли ими товарищей. Да, пока он жив, никаких симптомов отравления не заме
чалось. Но прошло всего несколько минут С другой стороны, если с ним что-н
ибудь случится, ребята все равно пропадут без него. «Ребята, Ц поправил о
н себя, Ц не ребята, а то, что от них осталось». Он взял червя и всунул его в р
азинутый, как у птенца, рот Надеждина. Тот начал жадно жевать, торопясь, да
вясь, пуская слюни. Накормил он и Маркова.
Ц Асур, Ц сказал он, и Галинта энергично закивал вытянутой головой.
Он не знал, что такое асур, название ли спасительных червей или что-нибудь
еще, но он произнес слово с чувством благодарности.


* * *

Четыреста одиннадцатый видел, как вошел стражник, но сначала не обратил
на него внимания: мало ли стражников заходит на станцию! Одному нужен дне
вной разрешающий штамп, другой заглянул проверить и зарядить свой тесте
р, третий притащил для проверки какого-нибудь показавшегося ему подозри
тельным кирда.
Но стражник не подошел к проверочным стендам, не направился к нему, а медл
енно и настороженно двинулся прямо к лестнице, которая вела в склад. Это м
огло означать только одно: он пришел за Шестьсот пятьдесят шестым. Бедны
й деф не успел еще пройти школу спасительного обмана, ошибся, наверное, ос
тановился где-нибудь на улице, задумался, и кто-нибудь тут же на него доне
с. О, это у них получается изумительно! Стоит кому-нибудь хоть в чем-то оказ
аться не похожим на безликую массу бездумных кирдов, тут же донос. О, дефов
они чувствуют издалека, дьявольское у них чутье на отличных от себя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97