Я выше этого мир
а, я создал свой мир, и в нем нет места для сомнений. Ведь сомнения Ц призна
к слабого ума и нехватки информации.
Но я доволен тобой, Крус. Возвращайся и помоги пришельцам побыстрее осво
иться. Ты отвечаешь мне за них. Иди.


* * *

Время тянулось медленно, как будто кто-то вцепился в него сзади и никак не
давал двинуться с привычной скоростью. Вторую ночь ждал Четыреста одинн
адцатый прихода посланца от дефов, но никто не приходил.
Моментами он испытывал почти непреодолимое желание уйти к дефам, не виде
ть больше тупоголовых кирдов, бодро бегущих по улицам, чтобы побыстрее в
ыполнить приказ того, который управляет ими.
Особенно в эти два последних дня, которые прошли с того момента, когда он п
одключил голову Двести семьдесят четвертого к фантомной машине и увиде
л, что этот проклятый Мозг сделал с пришельцами. Он чувствовал, знал, что э
та информация важна и дефы должны иметь ее. Но уйти из города было нельзя.
Если он уйдет, прощай его план, который он так мучительно придумывал, когд
а стоял долгими рискованными ночами вот здесь, в этом самом загончике. Да,
рискованными. Потому что не счесть, сколько раз он рисковал головой, нару
шая приказы Мозга.
Нет, уходить было еще рано. Нужно было ждать Инея.
Он обещал прийти и придет. Мало что могло задержать его. Это ведь не такое
простое дело Ц добраться из их лагеря до города, проскользнуть незаметн
о мимо стражников.
Надо набраться терпения и ждать. Надо просто очень захотеть, и тогда он ус
лышит осторожные шаги брата…


* * *

Не впал во временное ночное небытие и кладовщик проверочной станции Шес
тьсот пятьдесят шестой. Он уже не первый раз нарушал закон и не отключал с
ознание в своем загончике. Сегодня он не думал о законе. Сегодня он думал о
более важных вещах. Ему повезло, что в ту ночь он остался на станции. Он не с
мог бы даже себе объяснить, что именно заставило его остаться в ту ночь. Ве
дь и впадать во временное небытие, и не впадать, нарушая закон, можно было
и в своем загончике. Тем более что там он ничем не рисковал, а на станции ег
о могли заметить.
И все-таки он остался. Как чувствовал все равно, что сам начальник пожалуе
т. Давно уже появились у него подозрения. Маленькие, смутные такие. Начнеш
ь рассматривать попристальнее, вроде бы их и нет, ничего предосудительно
го Четыреста одиннадцатый не делает. А забудешь о них Ц они тут как тут, с
нова слетаются.
А все началось с того дня, когда стражники привели на станцию какого-то ки
рда Ц шел как будто без штампа. Привели на проверку. А он как раз проходил
между проверочными машинами, собирал блины. Вытаскивал их из прессов. Ем
у поручили. Ты, говорят, кладовщик, заведуешь новыми головами и туловищам
и, собирай и расплющенные головы. Ему что, сказали Ц он и делает.
И вот в тот день, когда проходил он мимо Четыреста одиннадцатого, почудил
ось ему, что он не проверял приведенного кирда как положено, а как-то хитр
о закоротил клеммы. Конечно, можно было сразу доложить, но уверен-то он не
был… А если ошибался? Мало ли как мог ему отомстить этот проверяльщик…
Но присматриваться к нему начал. Не головой Ц всем телом чувствовал что-
то дефье в нем. Но хитер ничего не скажешь. А тут его еще на фантомную машин
у поставили. Он как узнал, чуть в воздух не взлетел от радости: попался все-
таки, деф проклятый. От фантомной машины уж не уйдешь. Она все высветит, вс
ю дрянь из мозгов выскребет и маршировать заставит. Он даже не понимал, по
чему так остро ненавидит Четыреста одиннадцатого. Ему он вроде бы ничего
худого не сделал, но что-то чувствовал он в нем чужое, угадывал некую непо
хожесть на себя, нечто скрываемое и потому уже ненавистное. Он и сам поним
ал безосновательность своих подозрений и своей ненависти. Но от этого по
нимания они лишь укреплялись: и подозрения, и ненависть.
Никак поверить не мог, что этот Четыреста одиннадцатый оказался чист. Тя
жко это было. Так себя чувствовал, будто отобрали у него что-то очень важн
ое, может быть, даже самое важное в его бытии. Шестьдесят восьмой ему сказа
л:
Ц Просветили насквозь. Чистенький, как новая голова с твоего склада.
Он тогда еле сдержался. Хотел сказать, что быть того не может, что он нутро
м своим чует в нем дефа. И хорошо что удержался. Проверял-то его какой-то ос
обый кирд, Шестьдесят восьмой даже намекал, что он как бы сам… Не поймешь и
х…
Ну, он и помалкивал. Попробуй доложи, что начальник станции деф. «Ах, так! Ц
скажут. Ц Фантомная машина для тебя ничего, Творец, значит, ошибался!» А Т
ворец, всем известно, не ошибается. Они б и сказали ему: «Ты, Шестьсот пятьд
есят шестой, сам деф. Что, служил верно? Ну что, в награду можешь сам выбрать
пресс, который расплющит тебе голову».
Он все правильно делал, их начальник, ничего не скажешь. И все ж таки скрыт
ь свое дефье нутро не мог. По крайней мере от него. Точно и не определишь, но
чувствуется Ц деф тайный. И взглянет как-то по-особому, не как кирд, а как-
то иначе. И приказ тоже по-особому отдаст. И так вроде, и не так. И никак не ух
ватишь его, прямо из клешни ускользает.
Под конец не выдержал, решил остаться на ночь и хорошенько проверить сте
нд, на котором работал начальник. Может, и верно он какие-то клеммы хитрые
там поставил, чтобы дружков своих дефов спокойненько проверять.
Он спрятался в складе, ждал, пока станция опустеет, и думал о дефах. До чего
ж он их ненавидел, проклятое это племя! И чего, кажется, им нужно? Получил пр
иказ Ц иди выполни. Нет, им все по-своему, видите ли, надо, им, оказывается, п
риказы не по нутру, им, понимаете ли, самим думать хочется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97