Великий Творец не мог послать меня в вечное небытие.
Он доверял мне самые ответственные задания, он видел мою чистоту перед н
им и мою преданность. Он сам проверял меня на фантомной машине, он приблиз
ил меня к себе! Я один был допущен в его башню. Ты знаешь кого-нибудь, ты слы
шал о ком-нибудь, кто был бы хоть раз в башне?
Ц Хватит, Ц махнул рукой Четыреста одиннадцатый, Ц ты утомляешь меня.
Брат, Ц позвал он кладовщика, Ц включись вместе с этой болтливой голово
й в связь стражников. Только недолго, у нас нет времени. Сейчас наступит ра
ссвет.
Бывший начальник стражи молча смотрел, как Шестьсот пятьдесят шестой по
дключился к его проверочным клеммам. Он был в смятении. Мозг его получал н
ужное питание, все глаза работали, но мир потерял четкость и стройность. О
н не хотел верить этому проклятому дефу, он пытался сопротивляться невоо
бразимому, но оно, это невообразимое, одну за другой крушило линии оборон
ы, которые он торопливо воздвигал на его пути. Он пришел на станцию вчера.
А уже кончается ночь. Деф сказал, что скоро рассвет. Творец не мог не вызыв
ать его столько времени. С момента, когда он стал начальником стражи, он то
и дело связывался с ним, отдавал приказ за приказом, требовал отчетов. Еще
бы, только он защищал город и систему от дефов. Если бы Мозг вызвал его и не
получил ответа, он бы поставил на ноги всех стражников, его искали бы…
Двести семьдесят четвертый не хотел включать канал связи стражников. По
ка еще оставалась надежда, что его обманывают, что все кончится хорошо, чт
о он доложит Творцу обо всем, и великий Создатель похвалит его… Крохотна
я, но надежда. Невозможная, но надежда. И страшно, страшно было расстаться
с ней.
Ц Ну, Ц грубо сказал кирд, подсоединившийся к его голове, Ц давай, долго
ждать…
Он включил канал связи и почти сразу услышал в привычной гулкой тишине к
анала слова:
Ц Стражники, великий Творец всего сущего приказал нам усилить бдительн
ость, потому что враги не складывают оружие. Да, мы одержали замечательну
ю победу под стенами города, но…
Двести семьдесят четвертый выключил связь, но страшное эхо все гуляло и
гуляло в его вдруг ставшей пустой голове: «…ами… да… но…»
Мир рухнул. Города больше нет, одни развалины. И не в его голове, а среди раз
валин бродит эхо. Как же так? Великий Творец, выходит, хвалил его, а сам отда
л приказ сунуть его голову под пресс? Под пресс. Отправил его в вечное небы
тие. Как же так?.. Его привычная любовь и преданность Мозгу превращалась в
тягостное недоумение, обиду и наконец загустела пугающей ненавистью. Но
ненависть помогала, она давала ему силы.
Ц Ты прав, Ц глухо сказал он начальнику проверочной станции. Ц Мне жал
ь, что я не сразу поверил тебе.
Ц Тебя можно понять, Ц кивнул Четыреста одиннадцатый. Ц Но вернемся к
нашим условиям. Итак, ты получишь тело, но у тебя не будет номера. Мозг не бу
дет знать о твоем существовании. Ничего не скажешь, ты был примерным кирд
ом. Но приучайся, теперь тебе придется обходиться без приказов.
Ц Как это без приказов? Разве можно существовать без приказов?
Ц Можно. И даже нужно. Будешь думать сам.
Ц Но что думать? Как я буду знать, что именно должен думать? Мне странно, чт
о ты не понимаешь меня. Ц Бывший начальник стражи помолчал, потом добави
л: Ц Ты говоришь: «Думай сам». Но как? Мыслей-то может быть много, а что выбр
ать? И для чего думать? Должен же кто-то приказать мне, как именно и для чего
я должен думать…
Ц Научишься. Кое-чему ты уже, мне кажется, научился. Сдается мне, что ты не
испытываешь больше особой любви к своему хозяину. Так?
Ц Да…
Ц Ты ненавидишь его?
Слова были противоестественны, уродливы. Ненавидеть Мозг, Творца всего с
ущего… На мгновение ему захотелось привычно вызвать стражников. Но нет,
это теперь его ненависть. Густая, темная, она, казалось, была горячей.
Ц Да, Ц сказал Двести семьдесят четвертый после паузы. Ц Я его ненавиж
у.
Ц Вот видишь, ты уже думаешь без подсказки. Конечно, быть тупым кирдом уд
обнее. Приказали Ц сделал. Приказали Ц сделал. А теперь придется думать.
Тем более что думать нужно о том, как отомстить Мозгу.
«Он прав, Ц думал Двести семьдесят четвертый, Ц надо привыкать к свобод
е».
Свобода пугала. Она представлялась ему огромным пустым пространством, г
де самому нужно выбирать направление. Пространство так не похоже на прив
ычные загончики, в которых они бездвижно замирали в ожидании приказов Мо
зга.
Двести семьдесят четвертому на мгновение захотелось, чтоб его голову де
йствительно сунули под пресс. Погрузиться в вечное небытие, где ничто те
бя не страшит и ни о чем не нужно думать. Но тут же волна горячей ненависти
подняла его, качнула, помогла уцепиться за это новое, непривычное, страшн
ое и одинокое бытие. Будь проклят Мозг!


* * *

Если Двести семьдесят четвертый все время думал о Мозге, то Мозг о нем и не
вспоминал. Он приказал отправить его голову под пресс, выслушал рапорт н
ачальника станции о выполнении приказа, и с этого момента бывший начальн
ик стражи просто перестал существовать для него. Он мешал, а поэтому долж
ен был исчезнуть.
Понятия «жалость», «сострадание» были чужды Мозгу. Они просто не существ
овали в его мире. А мир и без них изменялся, усложнялся, становился более г
ибким и требовал его постоянного внимания. Вот это-то и занимало сейчас е
го мысли.
Раньше, до появления пришельцев и до перенастройки программ кирдов, горо
д, вся система были чересчур неподвижными. Да, была четкость, была прозрач
ность совершенного чертежа, но системе не хватало способности к самосов
ершенствованию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97