— Нет!
— Бери дочь Фрэнка и ту немногочисленную ерунду, которую тебе удалось обнаружить. Я задержу вас обоих и...
— И меня поимеют.
— Моя поддержка должна защитить тебя...
— Черт возьми, у вас в управлении репутация святого, а у меня в личном деле запись о «присвоении» средств управления. Мой мертвый напарник и я запачканы грязными деньгами. Он затеял несанкционированную операцию — мы называем это расследованием, Корн назовет это провокацией. В любом случае назовет и меня, и Фрэнка ренегатами. К тому же полиция округа считает, что я причастен к убийству Фрэнка. Я полагаю, что после нескольких дней «воссоздания картины преступления» им даже удастся убедить вас, что вы допустили ошибку, доверяя мне, обнаружат новые «доказательства»... Черт побери, Клиф Джонсон и перевозка Си-4, взрыв Коркоран-центра, и единственный ключ к этому — человек, висящий в своем доме вверх ногами. Нашедший его первым и не сообщивший об этом...
— Дочь Фрэнка была с тобой, она может дать показания...
— Синклер был мертв уже несколько часов. Всегда можно сказать, что я вернулся и привез ее с собой, чтобы создать себе алиби.
— Ты придешь с девушкой, и мы сможем...
— Этого недостаточно, — сказал Джон. — Вы правы. Это, должно быть, конец. Даже если мы сможем разбить логику очевидных улик и докажем управлению, что я не виновен... что взрыв Коркоран-центра является частью этого кавардака... В этом городе работа состоит в том, чтобы управлять кризисами, а вовсе не бороться с ними. Бороться означает опуститься в грязь и кровь, замараться и, быть может, проиграть. Куда проще постараться оправдать себя и свои поступки независимо от того, прав ты или нет. Скрывать опухоль от общества. Управлять кризисом, возможно, более разумно. Держа его под контролем и не пачкая рук. Хуже, если в управлении завелась гадина.
— Нет, — сказал Гласс, — на самом деле хуже, если эта гадина и есть само управление.
Гласс побарабанил пальцами по столу. Джон сказал:
— Если я под колпаком, то эта гадина может видеть каждый наш шаг и может прекрасно прикрыть себя. Она манипулирует нами. И мы даже не можем видеть, как она это делает. Куда мы можем обратиться, чтобы в результате не вернуться опять к управлению? Белый дом только поднимет крик. Конгресс — еще хуже. Пресса? Шакалы, способные лишь выть над падалью, которую им бросили.
— Еще есть Фил Дэвид, — сказал Гласс.
— Правильно, — сказал Джон. — Люди Корна не смогли его найти, и виновен Корн или нет, но они перерыли весь мир, разыскивая его. Фил Дэвид был связан с Фрэнком, но Фрэнк убит. Он прощупывал меня... Но теперь все, о чем должен беспокоиться Фил Дэвид, — это выжить. Если бы я был на его месте, я бы залег на дно.
— Нет, на его месте ты бы постарался быть поближе, чтобы найти способ вернуться. Не надо недооценивать стремление людей устроить свои дела, — возразил Гласс.
— Дайте мне больше времени, — сказал Джон. — Моего друга убили, меня загнали в угол. Вокруг одни удары. Коркоран-центр взорван, Клиф Джонсон убит, чертов Ахмед Нарал уничтожен в Бейруте! Но я пока жив. Когда ты не знаешь что делать — затаись, выжди. Это заставит противника действовать. И тогда...
— Я читал твое дело, поэтому знаю о твоих пристрастиях. Это будет вовсе не рукопашный бой.
— Не сомневаюсь.
Доберман заскулил.
Бульдожье лицо его хозяина нахмурилось.
— Если я останусь в стороне, — сказал Джон, — мы сохраним некоторый контроль.
Гласс посмотрел на Джона тяжелым взглядом.
— Ты не должен делать ничего без моей санкции.
— Конечно.
Гласс нахмурил брови:
— Не пытайся надуть меня. Это у тебя в крови. Но со мной эти штучки не пройдут.
Цэрэушный гуру борьбы с терроризмом вздохнул:
— Я свяжусь с тобой завтра. Но когда я прикажу, ты придешь. Если же за тобой будет «хвост», я сам приду к тебе.
— Понятно.
— Ответ «согласен» мне понравился бы больше. Не отвечай.
Собака заскулила. Прикрыв глаза ладонью, Джон бросил на нее быстрый взгляд.
— Она беспокоит тебя? — спросил Гласс.
Пожал плечами. Они поднялись наверх.
Гласс послал собаку к жене. Хмуро кивнул в сторону гостиной, где работал телевизор.
— Извини, — сказал он. — Шейла... Она не очень хорошо себя чувствует.
— Все нормально.
— Да что уж там! — вздохнул Гласс.
— Я хочу вызвать такси.
— Нет, — сказал Гласс. — Таксисты делают записи, оставишь следы...
— Может быть, вы...
— Нет. Я не могу оставить Шейлу одну. И кроме того, я должен опять перекраивать наши оперативные планы.
Он провел Джона в гараж. Две машины стояли там бок о бок: новый «форд» с вирджинскими номерами и подержанная «тойота» с номерами штата Мэриленд. Почти такая же, как у Фрэнка.
— Эта «старушка» принадлежит моей дочери, — сказал Гласс. — Она сейчас в колледже. Воспользуйся ее машиной. Вот запасные ключи, бак полный. Думаю, мы обо всем договорились.
Гласс щелкнул выключателем. Дверь гаража с грохотом поднялась.
Джон выехал в ночную темноту.
Глава 38
Во вторник после полуночи Вашингтон был пуст. Джон гнал «тойоту» Гласса через весь город из вирджинского предместья в мэрилендское. «Идеальная машина для шпиона, — подумал он, — функциональная и неброская».
Места, которые он считал своим домом, теперь превратились в охотничьи угодья для идущих по его следу сыщиков. Или для того, чтобы найти и уничтожить мокрушников.
Им неизвестна эта машина, однако... Он остановился перед закрытым в этот час банком на дороге, идущей из бывших кукурузных полей Мэриленда к элегантному Джорджтауну. В его стеклянных дверях отражались красные и зеленые неоновые огни кинотеатра, расположенного через дорогу.
Кассирша кинотеатра была одета в униформу компании:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108