— Нам везет, — сказал Аллен. — Расследование взрыва в Коркоран-центре per se не является задачей ЦРУ. Появление этого чертова центра по борьбе с терроризмом, руководимого Глассом, да еще и спецподразделения, дублирующего его в деле с Коркораном, позволяет нам держать свои руки на пульсе этого дела, при этом оставляя их чистыми. Дублирование позволяет нам контролировать все, что происходит. Мы можем маневрировать, как и все остальные, для получения кредита для поимки «плохих парней». Если же расследование зайдет в тупик, формально это будет провалом ФБР, что рикошетом ударит и по ЦБТ, подтверждая, таким образом, нашу концепцию: эти чертовы новые центры не заслуживают тех долларов из бюджета, которые администрация президента и конгресс отрезают от доли ЦРУ и передают им.
Позволим реформаторам вертеться вокруг этого окровавленного взорванного холла в то время, как мы будем продолжать добиваться успехов в делах, относящихся к ЦРУ.
— И что это за дела, — пробормотал Джон, на самом деле никого не спрашивая.
— В данный момент наша основная цель — защитить себя от того, чтобы быть разбитыми на части нашими несведущими «друзьями» с Капитолийского холма.
— И находиться на передовых рубежах защиты Америки, — добавил Джон.
Аллен улыбнулся.
— Я рад, что ты понимаешь меня. Наши интересы. Я знал, что на тебя можно положиться.
Помощник Аллена проводил Джона к выходу, наблюдая, как он проходит через турникеты и выходит наружу, на мраморную площадь.
Небо было вспенено, как серое море. Холодный ветер пронизывал Джона сквозь его костюм.
Он подумал: «Сегодня я похоронил Фрэнка».
Глава 19
Было почти девять часов вечера, когда Джон, сидевший в одиночестве за столом, услышал стук в дверь.
Пистолет Фрэнка лежал перед ним. Рука Джона покоилась на его рифленой рукоятке.
Не будь параноиком.
Он убрал пистолет в ящик стола.
Возможно, это просто хозяин коттеджа.
Из радиоприемника лились звуки джаза.
После стакана бурбона в голове немного шумело.
На полированной поверхности стола, за которым он обычно практиковался в каллиграфии, сейчас лежали письмо из таможенного департамента сенатору Бауману; копия газетной статьи, посвященной смерти Клифа Джонсона; листок из блокнота с записанным на нем именем Мартина Синклера — неизвестного, который звонил Фрэнку на работу; анонимное письмо, которое дал Джону Гласс, и желтый блокнот, ожидающий мудрых мыслей, оперативных планов или хотя бы отдельных идей. Он разглядывал пустую желтую страницу почти час, пытаясь осмыслить схему и понимая, что у него слишком мало данных, которые можно было бы связать воедино.
Стук в дверь повторился.
Возможно, это просто хозяин коттеджа.
Шел противный холодный дождь. О стены коттеджа разбивались порывы ветра.
Джон засунул все свои немногочисленные документы между страницами желтого блокнота, убедился, что края документов не выступают, так что взгляду представляются только чистые листы.
Идя к двери, он мысленно просчитывал, насколько серьезно его положение. Уже поздно, дом в стороне от дороги, налет Гласса и Гринэ маловероятен, все-таки стучал скорее всего его домовладелец. Рука легла на ручку двери, Джон секунду помешкал. Резким движением выключил верхний свет. Теперь только настольная лампа освещала комнату за его спиной. Не стоит среди ночи выставлять свой силуэт в ярко освещенном дверном проеме.
И только в случае...
Тихо отодвинул засов. Медленно повернул ручку, медленно. Крепко уперся. Рывком открыл дверь.
Испугал ее, она отпрыгнула назад, едва не выронила зонтик.
— Ой! — воскликнула она.
— Извини! Я не знал, что это ты, мне... следовало быть более осторожным. Следовало спросить, кто там.
— Я сама виновата, — сказала она, — надо было сперва позвонить.
— Нет, я рад, что ты пришла.
— Правда?
Несколько секунд они стояли молча: он — в дверном проеме, она — на веранде. Со всех сторон их окружала холодная ночь.
— Заходи, — сказал Джон.
Она вошла, распространяя аромат роз и кожи. Он закрыл дверь.
— Давай твой плащ, — предложил Джон.
— Спасибо.
Подошел к ней сзади почти вплотную. Так что отчетливо видел, как с левой стороны ее грациозной шеи бьется пульс.
Осторожно взялся за темные от дождя плечи ее плаща, потянул их, ее руки выскользнули из мокрых рукавов.
— Спасибо, — повторила она.
— Не за что.
Возможно, после похорон она переоделась, но ее плащ этим утром был застегнут так, что он не мог утверждать этого с уверенностью.
Сейчас на ней было простое платье цвета индиго. Черные туфли на низком каблуке. Простенький золотой браслет на одном запястье и часы на другом. Ни колец, ни ожерелий.
— Твой дом не так-то просто найти, — заметила она.
— Я привык так считать.
— Привык?
— Да ничего. Не обращай внимания.
— Хотя у меня был адрес, все равно пришлось сперва постучаться к твоему домовладельцу и спросить его, куда ехать дальше. Я не знала, что ожидать. Не знала, как выглядит твой дом. Мне он понравился, — добавила она. Ее глаза задержались на книжных полках, иероглифах, выполненных черной тушью.
— Спасибо.
— Надеюсь, я не побеспокоила тебя.
Он пожал плечами:
— Я просто... Так, делал одну работу.
— Я могу уйти.
— Ну, раз уж ты здесь, то останься хоть ненадолго.
Она улыбнулась ему, тепло улыбнулась.
— Может, хочешь... чего-нибудь выпить? — спросил он.
— Конечно.
— Бурбон или пиво, у меня есть пара бутылочек.
— Немного вина? Скотч?
— Извини. Я не держу под рукой много алкоголя, обычно не пью много, но...
— Да, — кивнула она. — Но. В такие моменты, как этот. Я буду пить то, что у тебя есть, — добавила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108