— А что было потом?
— Он отвез меня в школу.
— А что же хозяин...
— Старик Воукер прекрасно понимал, что жаловаться бессмысленно.
— Разве у него не было адвоката?
— В те времена у адвокатов было не больше силы, чем у присяжных в родном городе.
— Что тебе сказал отец... про все это?
— Он не любил тратить слова на объяснение очевидного. — Джон пожал плечами. — Делай все, что можешь в пределах правил. Будь справедлив. Доводи дело до конца. И держись за свою землю.
Спустя минуту Фонг сказала:
— Ты когда-нибудь рассказывал моему отцу эту историю?
— Я никогда никому не рассказывал эту историю.
— Твой отец, он...
— Он умер через день после ухода в отставку. Я тогда учился в начальной школе.
В комнате воцарилась тишина. Джон сел на кушетке. Напротив него, на кофейном столике, расположилась Фонг.
— Ни один из моих шрамов не был столь драматичен, — сказала она. — Черт возьми. Шрамы на теле — это не самое страшное. Ну... ладно... — Она встала, взяла пакет с растаявшим льдом и выбросила в раковину.
Но в желтой кухне она чувствовала себя не в своей тарелке. Она вернулась в гостиную.
— Ты думаешь, что все знаешь про меня, — сказала она Джону, — но это не так.
— Возможно, ты и права.
Фонг бросила на него быстрый взгляд.
— Расскажи мне о себе, — сказал он, прежде чем успел подумать.
— Я не обязана это делать.
— Я не хочу принуждать тебя.
Она подняла руки, как будто хотела заставить замолчать невидимую толпу.
— Хватит!
— Ладно.
— Только больше не...
— Договорились.
— Мы заключили с тобой соглашение, — сказала она, — и покончим с этим.
— Согласен.
Она пристально посмотрела ему прямо в глаза:
— Как твоя голова? Все еще болит?
— С каждой минутой все лучше.
— Хорошо. Хорошо. — Она смахнула невидимые крошки с обеденного стола. — Хочешь поесть или... что-нибудь еще.
— Что-нибудь еще.
— Тогда нам следует решить, как действовать дальше.
Глава 32
Вторник. Утро. 9:09. Раскаты смеха и звук шагов эхом разносились под высокими сводами коридора, ведущего к кабинету сенатора Кена Хандельмана в Рассел-билдинг.
Двое мужчин в костюмах и дорого, но безвкусно одетая женщина, переговариваясь, направлялись к двери офиса.
Пузатый капитолийский полицейский пропустил это трио, даже не посмотрев в их сторону. Но сразу нахмурился, увидев побитую физиономию Джона Лэнга, шедшего следом за ними.
Джон задержался перед открытой дверью Хандельмана. Из приемной доносился женский голос:
— ...И что мне теперь делать? И почему я? Я ничем этого не заслужила. Его глаза, постоянно шарящие по мне, вызывают лишь омерзение! Вообще у меня в последнее время ощущение, что он постоянно торчит здесь. Правда, он не пытался играть со мной в «случайные» столкновения, как тот парень из офиса сенатора Бечтэла, но, возможно, все еще впереди. Что у меня может быть общего с копом? Я не делала ничего, чтобы поощрять его, — продолжала девушка, когда Джон вошел.
За столом слева сидела девушка с ниспадающими на плечи волосами цвета светлого меда, которая еще год назад наверняка была капитаном болельщиков в колледже Аризоны. Ее золотистое платье должно было опустошить кредитную карточку ее матери настолько, что та не могла этого не заметить, и подходило скорее для администратора в Голливуде, чем для сенатской служащей. Платье эффектно подчеркивало тонкую талию белокурой секретарши. Ее кожа была безупречна, грим на лицо наложен идеально, помада на полных губах подобрана в тон лаку на ногтях, а вокруг глаз была насыпана пыль цвета заходящего солнца — глаз, которые «оценили» Джона, как только он вошел: возраст, костюм, пылающий синяк на лбу, его реакцию на нее и суровый изгиб его рта. Телефонный звонок.
— Крисси, я отвечу, — сказала девушка, сидевшая за столом справа от Джона. У нее были каштановые волосы, доходившие до плеч, глаза цвета неба, подернутого дымкой. Она взяла телефонную трубку.
Крисси улыбнулась Джону и прощебетала:
— Чем могу вам помочь?
Он узнал голос, который слышал, идя по коридору.
— Мне нужно встретиться с Эммой Норе.
— По-моему, Эмма еще не пришла, — ответила Крисси.
Вторая секретарша кивнула головой, подтверждая ее слова.
— Она ничего не оставляла для меня? Мое имя Джон Лэнг.
Крисси потянулась к куче конвертов на полке. Ее платье натянулось на полной груди. Джону вспомнилась одноклассница, которая никогда не отвечала на его смелые телефонные звонки.
— Мне очень жаль. — Крисси улыбнулась, демонстрируя два ряда идеально ровных зубов. — Ничего нет.
— Могу я оставить ей записку?
— Конечно.
На обороте розового листка для регистрации телефонных сообщений он написал:
"Эмма, заглянул узнать, закончила ли ты то дельце, которое обещала сделать для меня. Пожалуйста, позвони, как только сможешь.
Джон".
Нет... недостаточно. Он нахмурился и чертыхнулся.
— Простите? — сказала Крисси.
Джон нацарапал строчки своего послания слишком близко друг к другу, поэтому пришлось дописать ниже подписи.
«Как твои дела?»
Он знал, что этого недостаточно. Но что еще он мог ей сказать?
— Я прослежу, чтобы она получила это сразу, как только придет, — сказала Крисси, взяв у Джона записку.
Когда он вышел, секретарша с каштановыми волосами повесила трубку и закончила разговор с Крисси, сказав:
— Я тебя прекрасно понимаю, конечно, ты права. Джимми, полицейский, дежурящий у дверей сенатского комитета по делам разведки, смотрел в сторону, пока Джон расписывался в журнале.
Когда Джон вошел внутрь, секретарь комитета мельком взглянула на него и поспешно отвернулась, уткнувшись в редактируемое письмо на мерцающем экране компьютера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108