— Но какое отношение это имеет ко мне? К тому, что произошло с...
— Давай исходить из реальностей, — повторил Зелл. — Фрэнк был пожилой человек. С его уходом на слушаниях, через которые нам надо пройти... без тебя нам не обойтись, не столько для того, чтобы что-либо делать, сколько...
— Создать красивый фасад, — сказал Джон. — Одна смерть — это проблема, две — уже потери...
— Ты поднимаешь вопросы, не относящиеся к сути дела, — сказал Вудруфт.
Зелл, желая привлечь к себе их внимание, поднял ладонь вверх:
— Если тебе необходимо какое-то время...
— Что я с ним буду делать? — прошептал Джон. — Возьму большой отпуск после того как... Я буду координировать расследование, придется побегать...
— Твои усилия понадобятся нам для других, не менее важных целей, — сказал Зелл.
— Кроме того, такое решение нельзя назвать благоразумным, — поддакнул Вудруфт. — Ты тоже в некотором смысле являешься участником этих трагических событий. Если ты влезешь в расследование этого
дела, Корн начнет суетиться. Сейчас управлению меньше всего нужна лишняя суета.
— Мы будем держать тебя в курсе дела, — добавил он.
Два руководителя помолчали, наблюдая за реакцией Джона.
«Характерная черта „конторы“. Логика „конторы“. Все держать в секрете», — подумал Джон.
Прояви благоразумие. Согласись. Прими это. Поверь. Постарайся.
— Мы профессионалы, — сказал Вудруфт. — И не можем забывать об этом.
Скажи им то, что они хотят услышать:
— Я могу выполнять свою обычную работу.
Джон чувствовал легкое напряжение, исходящее от этих двух начальников.
— Я тоже скорее предпочел бы подорваться на мине, — сказал Зелл. Он встал и обошел вокруг стола, похлопал Джона по плечу и вышел.
«Похоже, пора уходить», — подумал Джон. Как только дверь за Зеллом закрылась. Дик Вудруфт придвинул свой стул поближе к Джону. Дернув себя за мочку уха, Вудруфт сказал:
— Здесь можно разговаривать, абсолютно ничего не опасаясь. Это мне подтвердил сам Аллен. Джон, ты действительно в порядке?
— Нет, но... да, я в порядке. Возможно, обзаведусь парочкой новых кошмаров.
— Полагаю, увеличение числа дурных снов должно уменьшать частоту повторения какого-либо одного кошмара.
— Обязательно расскажу тебе, так ли это.
Джон обхватил лоб руками и уперся локтями в стол. Дик Вудруфт наблюдал за ним. Когда Джон поднял на него глаза, его взгляд был холодным и жестким.
— Управление уже похоронило Фрэнка, не так ли? — спросил он.
— Его похороны не моя забота. И не твоя.
— Да пропади она пропадом, эта работа! Он был моим другом — не братом по крови, но все же мы работали в паре больше года! Я многим ему обязан!
— Я знал его дольше, чем...
— Кроме того, — сказал Джон, — если кто-то безнаказанно убивает одного из нас, тогда этот кто-то может убить любого из нас. И сделает это. Мы должны быть большими дураками, чтобы не сделать что-нибудь для...
— Мы сделаем все возможное, — сказал Вудруфт. — Но мы, а не ты.
— Обещаешь? — Джон спрашивал не начальника, а старого друга.
— Клянусь жизнью, — был ответ.
Вудруфт продолжил:
— Я настаиваю, чтобы ты занялся работой, связанной с сенатом, потому что ты идеально подходишь для этого. Свой человек в конгрессе, эксперт по Азии, который не вопит о «провале во Вьетнаме». Ты знаком с этой кухней, ССРДСПШ. Кроме того, я всегда хотел, чтобы ты работал с Фрэнком. Став его тенью, ты мог научиться гораздо большему, чем на любом другом месте.
— Да, это так.
— Идеальный человек для такой работы, — повторил Вудруфт. — До сегодняшнего дня ты полностью оправдывал оказанное тебе доверие. До сих пор. Оставайся таким, чтобы я мог продолжать гордиться тобой. Мы разобрались с этим делом? — добавил он.
— Я — да, — сказал Джон. Облизнул губы. Его голос смягчился, когда он спросил шефа: — Скажи мне, почему?
Вудруфт положил руку на плечо Джона.
— Не ищи причин в каждом повороте судьбы. Всякое случается. Как офицер секретной службы, ты знаешь, что цепочки событий могут случайно объединяться, но это может еще ничего не значить. Смерть Фрэнка останется загадкой для нас до тех пор, пока мы не найдем того, кто нажал на курок. Но все, черт возьми, говорит о том, что улицы в этой стране не безопасны, а дома напичканы оружием; он умер потому, что оказался там.
— Там же был и я. Несчастный случай или убийство, но я тоже мог быть убит.
— Тебе остается только примириться с этой мыслью. Вопрос в том, сможешь ли ты с этим примириться и продолжать выполнять свою работу? Я пойму тебя, что бы ты ни сказал. Но мне нужен искренний ответ.
Скажи это. Поверь в это:
— Вы можете рассчитывать на меня.
— Хорошо. Не пренебрегай своими сомнениями. Способность задавать вопросы — это то, что делает нас людьми. А уверенность в своих убеждениях предохраняет от ошибок в работе.
Джон покачал головой.
— Я до сих пор нахожусь в некотором оцепенении.
— Хорошая новость — то, что самое худшее уже позади, — сказал Вудруфт. — Плохая новость — что это худшее произошло.
«Интересно, эта комната действительно не прослушивается?» — подумал Джон. А вслух добавил:
— Я чувствовал себя здесь костью. Костью, брошенной своре собак.
— Дружески к тебе относящихся собак.
— Почему Гласс защищал меня? Мы ведь с ним не знакомы.
— Он знает о тебе, — вздохнул Вудруфт, — по Гонконгу.
— Ну и почему это произвело на него такое впечатление?
— Помнишь Джерри Барбера?
В памяти всплыли легенды, обраставшие со временем все новыми и новыми подробностями, и официальные секретные доклады, которые он читал. Джон спросил:
— Он был тем самым парнем, который...
— Бейрут, начало 80-х. Джерри Барбер, Харлан Гласс, Роджер Аллен, я и еще десяток других, действуя под дипломатическим прикрытием, занимались ликвидацией террористических групп, освобождали заложников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108