А когда там разузнали, что ты коп, то вообще часто и на халяву сиживали. Вот это времечко было, а, Джек?
Они подошли ко входу, и тут фигуристая брюнетка в накрахмаленном халате медсестры остановила их предупредительным, но не допускающим возражений жестом.
– Будьте добры назваться, джентльмены. – Она сладко улыбнулась.
– Я – Голд, а со мною Виганд.
С минуту она изучала лист бумаги, прикрепленный зажимом к стальной дощечке.
– Так, так. Значит, вы – Джек, а вы – Чарли.
– Прямое попадание! – констатировал Чарли.
Она обернулась и взяла со столика два прозрачных пластмассовых браслета. Выудив из кармана маленький перфоратор, она застегнула один из браслетов на запястье у Чарли.
– А это что еще за чертовщина? – спросил тот.
– Это пропуск в больницу, господа. А это, – освободив проход, она махнула рукой в сторону переполненного зала, – тематическая бар мицва, посвященная, конечно же, врачам.
Весь зал и впрямь был украшен таким образом, что создавалось впечатление больницы. Все сияло белизной: столы, стулья, бумажные декорации. На стенах висели медицинские таблицы и диаграммы. Между столами были установлены мощные лампы из операционной. Официанты и официантки, наряженные медсестрами, санитарами и врачами, развозили по залу капельницы, наполненные гавайским пуншем. Они нажимали на пластмассовые трубочки, и струйки красного сока брызгали прямо в стаканы детям – те визжали от восторга. В других капельницах была текила с земляничным соком, розовое шампанское и «розэ» для взрослых. Закуска подавалась – вернее, подкатывалась – на металлических больничных столиках. Два-три комедийных актера из сериала «Санта-Где-Нас-Нет» (его крутят по каналу Эн-би-си) стояли у будки фотографа, где их снимали на память с детьми. Всем раздавали градусники с именем Питера Марковица и датой праздника – они предназначались для размешивания напитков. Детишки помладше играли во врачей – прослушивали друг друга игрушечными пластмассовыми стетоскопами (каждому вручили по одному). Подростки мерили себе пульс, сверяясь с хромированными часами, полученными сегодня в подарок в праздничной обертке, да еще и с надписанными карточками. На всех часах были выгравированы имя одаряемого и дата.
– Врачи все, что ли? – хмыкнул Чарли. – С чего бы это.
– Но ведь отец у мальчика доктор, – ответила «медсестра», защелкивая браслет-пропуск на запястье у Голда. – Можно подумать, вы не знаете этого!
– Это Стэнли-то? – фыркнул Чарли. – Какой он, к черту, доктор?! Врачи людей лечат, сражаются с болезнью. А Стэнли косметолог, гример.
«Медсестра» взглянула на них очень недружелюбно.
– Простите, нам надо пойти выпить немного, – сказал Голд, беря Чарли под руку.
– Одну минуту, джентльмены! – «Медсестра» проворно щелкнула пальцами. Двое молодых людей в белых халатах – хотя они скорее смахивали на пехотинцев из линии обороны – подкатили к ним носилки на колесах и инвалидное кресло.
– Сейчас санитары доставят вас к вашим местам.
Голд и Чарли изумленно уставились на эти приспособления, а затем – на «медсестру».
– Вы что, издеваетесь? – сказал Чарли.
«Медсестра» вздохнула, придвинулась к ним поближе и заговорила еле слышным сердитым шепотом:
– Слушайте, вы, идиоты! Да у меня есть карточки САГ, АФТРА и «Эквити» Названия престижных актерских ассоциаций (САГ, АФТРА – американские, «Эквити» – английская).

.
А играть я могу так, что Мэрил Стрип за пояс заткну, да и вообще за весь год я недели три проработала. Прекрасный способ заработать на жизнь и, как правило, не очень трудный – пока не нарвешься на парочку старперов, которые захотят осложнить тебе жизнь, поскольку никому другому этого сделать уже не могут! Так окажите мне маленькую услугу: будьте пай-мальчиками и не мешайте мне делать свою работу.
Голд и Чарли переглянулись. Голд ответил:
– Ну, раз вы так любезно нас просите... – И улегся на носилки.
– Ну ладно уж. – Чарли уселся в инвалидное кресло.
«Медсестра» улыбнулась.
– Какое приятное совпадение, господа. Вы оба будете сидеть за столом номер двадцать семь.
– Эй, ну мы же хорошо себя вели! – запротестовал Голд. – Отвезите нас в бар хотя бы.
– И немедленно! Мальчики, – обратилась она к юным толстощеким атлетам. – Отвезите этих пациентов в бар, им надо подлечиться. Всего хорошего, джентльмены, развлекайтесь.
Пока их везли сквозь разбегающуюся в стороны толпу, Чарли наклонился к Голду и сказал:
– Ну, я доложу тебе, от этой сучьей шиксы Шикса – нееврейская женщина (ашкеназ. иврит).

прямо холодом веет! Попробуй затащить ее вечерком домой и устроить ей штоп Штоп – секс (идиш).

, так наутро с отмороженным концом проснешься. Уж поверь мне!
По мере их продвижения по шумному залу Голд замечал, что люди узнают его, толкают локтями соседей, шепчут им что-то на ухо. Похоже, что Великая Тайна была не такой уж и тайной. Возле бара в противоположном конце зала Голд, чувствуя себя изрядным идиотом, соскользнул с носилок и повернулся к толпе спиной. Бармену он заказал два двойных виски.
– Спасибо, – сказал Чарли.
– Л-хайим! За жизнь! – традиционный еврейский тост (иврит).


– Л-хайим!
Прислонившись спиной к стойке, Чарли обвел глазами зал. Голд, не снимая со стойки локтей, уставился в стену.
– Ну что, Чарли, давно не был в Голливудском парке?
– На прошлой неделе ходил.
– Успешно?
– Не так уж плохо. Пришлось потратиться.
Оба фыркнули и сделали еще по глоточку виски.
– Как ты думаешь, «Доджерз» выйдут в этом году в финал?
– По правде говоря, Джек, я уже не хожу на игры. Даже по ящику их не смотрю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175