Прикурив, выпустил струю дыма в сторону Бобби.
– Чего тебе надо? – завопил тот.
Голд выдохнул еще одну струю дыма.
– Чего тебе...
– Хорошо повеселился вчера ночью, Бобби?
Бобби слегка повернул голову, словно стараясь разглядеть Голда сквозь наволочку.
– Что тебе понравилось больше – трахать эту белую суку или избивать ее?
– Слушай, ты! Я и понятия не имею, мать твою, о чем ты толкуешь.
– Ты просто кайф ловишь, насилуя и избивая. Ты в жизни не получал большего удовольствия, а, Бобби?
– Ты с ума сошел! Ты с ума сошел, мать твою!
– Вы с Алонсо отменно развлеклись вчера ночью, не так ли? Ну что ж, теперь повеселимся по-другому. Сегодня ночью. Не сходя с этого места. Я и ты. А как забава закончится, ты расскажешь мне все, что я хочу знать. Кто устроил разборку. Кто давал тебе адрес жертвы. Кто дал тебе ключи. Но прежде мы повеселимся, крошка. Повесели-им-ся!
Голд размахнулся и сильно ударил битой, целя по ногам. Коленная чашечка Бобби треснула с хлопком, словно лампочка, брошенная с третьего этажа. Бобби вскрикнул и распластался, словно краб, на загаженном бетоне, дергая уцелевшей ногой, пытаясь унять боль.
– Это не я! Не я! Это Алонсо! – кричал он. – Это все Алонсо! Он принес мне список! А получил его от своего адвоката! Нэтти Сэперстейн! Это он все устроил! Нэтти Сэперстейн! Нэтти Сэперстейн!
Голд наклонился над Бобби и вновь занес биту для удара.
– Ты так от меня не отделаешься, Бобби, – сказал он. – И не рассчитывай так легко отделаться.


Пятница, 10 августа

2.37 ночи

Гершель Гусман был очень доволен. Все шло отлично. Просто замечательно.
В 12.15 весь зал заполнила шумная толпа во главе с Джеки Максом. 41 человек! Они заказали лососину, булочки, яйца, сосиски, шашлыки, ветчину, сыр – все меню! Гершель приготовил печенку на луковом соусе и подал ее с огромным количеством подливки, чем вызвал долгие рукоплескания. Джеки Макс развеселился, его гости – писатели, студенты, актрисы, музыканты, поклонницы музыкантов и преуспевающие люди – продолжали аплодировать, наслаждаясь всеобщим весельем. Гершель заметил театральных критиков, имевших собственные программы на телевидении, и нескольких старых друзей Джеки Макса из Лас-Вегаса.
В шумную вечеринку быстро оказались вовлечены остальные посетители, вскоре кто-то уже доставал из бумажного пакета бутылку виски, и Гершель, имевший лицензию на торговлю только пивом и вином, впервые в жизни притворился, что ничего не видел. Были слышны шутки, старые истории, обросшие подробностями, или явное вранье. Джеки Макса шатало из стороны в сторону, и он грозился снять брюки. Гершель пообещал выставить его мужские достоинства в витрине магазина. Джеки сообщил, что их вес будет рекордным. Все громко хохотали.
Около двух часов народ начал потихоньку расходиться. Джеки Макс, поддерживаемый под руки грудастыми хористками, покинул зал одним из последних. Около двери он кинулся Гершелю на шею и расцеловал его в обе щеки.
Хористки дотащили его до стоящего у входа лимузина. Оставшиеся посетители, покачиваясь, выходили на улицу.
Официантки начали убирать со столов посуду, расставлять стулья и мыть пол. Гершель, стоя за прилавком, полировал большой нож для резки мяса. Столь ответственную работу он не доверял никому и всегда выполнял ее сам.
В зале осталось совсем немного поздних посетителей – похоже, это были рокеры, поверяющие друг другу за чашкой кофе свои рокерские мечты.
За одним из столиков сидели шесть человек: трое были членами недавно созданной постпанковской группы под названием «Скузз», рядом с ними восседала пожилая дама, солиста группы, напротив нее в креслах развалились ударница и басистка из группы «Lollippops». В течение пятнадцати минут последняя (называвшая себя Квики) заигрывала под столом со Скаром, солистом группы, и его возлюбленная решала сложную задачу: расцарапать ли нахалке лицо прямо в зале или поколотить ее на улице.
Под висящими на стене карикатурами на великих были заняты еще три столика: два молодых актера из Нью-Йорка исповедовались друг перед другом в своей нелюбви к Лос-Анджелесу, парочка голубых выясняла отношения и две писательницы пытались пережить провал их третьего сценария.
Берди, полная пожилая блондинка шестидесяти лет, работавшая официанткой, первая заметила его.
– Убирайся отсюда! – закричала она и бросилась в сторону кухни, сбивая по пути столы и стулья.
Квики, сидящая лицом к двери, увидела его второй и издала пронзительный вопль, от которого, по словам свидетелей, волосы встали дыбом.
Скар встал и обернулся. На его губах появилась насмешливая улыбка, он схватил за горлышко пивную бутылку и двинулся навстречу человеку, стоявшему в дверях.
Гершель как раз нагнулся за упавшим ножом, когда услышал крик Берди, испуганный вопль Квики и странный смешок Скара. Пройдясь в душе по поводу музыкантов, он выпрямился и посмотрел через прилавок – как раз вовремя, – для того чтобы увидеть, как человек дважды выстрелил в живот Скара. Как сок из перезрелого арбуза, из Скара хлынула кровь, мгновенно залив его футболку. Его уже мертвое тело упало на стол, из-за которого он пару минут назад поднялся. Визжащая Квики, казалось, обрела второе дыхание, и ее визг поднялся на тон выше. Его прервал выстрел, превративший голову девушки в кровавое месиво. Стул опрокинулся, и ноги Квики в черных колготках мелькнули в воздухе.
Все, находившиеся в зале, еще секунду назад скованные ужасом, бросившись под столы, прижались к кафельному полу.
Лишь массивная Берди, все еще пытавшаяся пробраться на кухню, была отличной мишенью для убийцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175