– Куда ты идешь, мамочка?
– Мы идем на балет, сынок. Не так ли, мистер Джонсон?
– Кларк, – поправил он, улыбаясь.
– А потом мы поужинаем и потанцуем. Это вы мне обещали. – И она улыбнулась Кларку.
– Будьте осторожнее, не ездите в Вест-Сайд, – предупредила миссис Фиббс. – Этот сумасшедший Убийца с крестом, похоже, убьет кого-нибудь сегодня ночью. И полиция, кажется, не сможет его остановить. Если бы это был черный, они быстро его поймали бы. Ручаюсь, тут же линчевали и схоронили.
– Согласно информации, поступающей в Центр, – произнес Джонсон официальным тоном, – я бы не исключал возможности скорого ареста.
Все трое уставились на него.
– Сомневаюсь, – пробурчала миссис Фиббс, больше обращаясь к себе, чем к кому-либо еще.
– В любом случае, – продолжил Кларк Джонсон, – мы не собираемся заезжать в район Беверли-Ферфакс. Танцы будут в Пасадене, в Посольском представительстве, а ресторан находится в деловой части города. Ваша дочь будет в безопасности, миссис Фиббс, уверяю вас.
– Это не имеет никакого значения, – усмехнулась Эстер. – Мама, я работаю в районе Вест-Сайда каждую ночь.
– Это вовсе не значит, что это должно нравиться, – парировала миссис Фиббс.
– Я не хочу забивать себе голову сплетнями о каком-то сумасшедшем. Мне надо обеспечить себя и ребенка. Полиция, насколько я знаю, не собирается оплачивать мои счета.
Тень пробежала по лицу миссис Фиббс.
– Все равно мне это не нравится.
Кларк Джонсон посмотрел на часы:
– Думаю, нам пора идти, Эстер. Занавес поднимается точно в восемь.
На улице миссис Фиббс заговорщически прошептала:
– Я заберу Бобби домой. Развлекайтесь. – Она обняла Эстер. – Ни о чем не волнуйся. Мистер Джонсон, будьте осторожнее.
Джонсон взял Эстер за руку и повел по дорожке.
– У вас замечательная семья. Очень.
Эстер улыбнулась.
– Они, безусловно, очарованы вами.
– Надеюсь, оставшиеся присоединятся к ним.
Он подвел ее к машине, распахнул дверь. Эстер посмотрела на красную машину, потом на него, затем снова на машину и удивленно покачала головой.
– Мистер Джонсон, – сказала она, залезая в «порше» одной из последних моделей, – вы человек, постоянно преподносящий сюрпризы.
– Кларк, – поправил он, усмехаясь.

7.31 вечера

Голд направил свой старый «форд» в напоминавшее пещеру здание стоянки «Сенчури-Сити». По темному коридору, извивавшемуся спиралью, он направился к верхним этажам. На третьем этаже припарковался недалеко от подъемников, чудом втиснувшись между двумя машинами. Голд включил радио и приготовился ждать.
Через несколько минут он поймал себя на том, что начинает дремать. Пожалев, что не прихватил с собой термос с кофе, он с силой хлопнул себя по лицу. Вполне понятно – он не мог припомнить, когда за последнее время он мог спокойно отдохнуть. В конце концов, у него была очень тяжелая неделя. И похоже, она никогда не закончится.
Взять, к примеру, сегодняшний день.
Начальник полиции Гунц вызвал его и Долли Мэдисона в семь утра и орал почти до восьми. «Результаты, результаты», – втолковывал он. «Аресты, слежки, хоть что-нибудь», – орал он. Голд, конечно, возразил ему, что, если Гунц считает, что справится с работой лучше, то мог бы сделать ее сам. Все прошло так, как и предполагал Голд, Гунц предупредил, что Голд давно нарывается на скандал и что он теряет поддержку даже со стороны своих «собратьев». На что Голд ответил, что он не хочет быть ни мэром Лос-Анджелеса, ни премьер-министром Израиля, так что он, Гунц, мог убираться к черту со своими угрозами. Долли Мэдисон как будто съежился под обвинительной тирадой шефа, и Голду стало даже жаль Долли, тем более что на улице ему показалось, что он заметил в его глазах застывшие слезинки.
По крайней мере, у них было описание этого человека, хотя свидетели из кафе Гусмана так и не смогли прийти к согласию в деталях. Преступнику двадцать – сорок лет, рост от пяти до шести футов, вес – 175 – 225 фунтов; волосы русые, глаза же не запомнил никто. Два свидетеля были уверены, что на руках убийцы видели татуировку. Остальные этого подтвердить не могли.
Данные были немедленно введены в компьютер и разосланы по всем агентствам в Южной Калифорнии. Остаток утра был посвящен детальному разбору поступавших сведений. Ничего нового. Проверили многих, оказавшихся под подозрением, но у всех было алиби. Полиция оставила в списке людей, чье алиби нужно было проверить, остальных вычеркнули.
В полдень Голд приказал Заморе оставаться на посту, сам же в одиночестве отправился обедать. Он выбрался на машине из Центра Паркера через задний вход, тщательно избегая сотен репортеров, устроившихся на Лос-Анджелес-стрит. Один раз он остановился, чтобы купить пинту виски и пакет печенья, и по дороге в Анахим наскоро перекусил. У ворот на склад стояли новые охранники, они тщательно проверили удостоверение Голда и лишь затем пустили его внутрь.
В этот раз Голд не обратил внимания на красный чемодан. Он взял обшарпанный саквояж, прикрытый старым ковриком. В саквояже было оружие – револьверы, автоматы, обрезы, которые он и Корлисс начали собирать шестнадцатью годами раньше, накрыв притон. Постепенно запас незаконного оружия пополнялся. Уличный полицейский никогда не знает, в какой момент ему может понадобиться хорошее, не зарегистрированное нигде оружие. Особенно тот, кто часто занимается частным бизнесом. Внимание Голда сначала привлек смертоносный семимиллиметровый пистолет, но он все-таки выбрал отделанный серебром пистолет 5-го калибра. Он больше подходил для стрельбы в близкую цель. К нему была даже коробка патронов. Он закрыл саквояж потрепанным ковриком и закрыл дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175