Все эти вуду и «худу», «гри-гри» и «ю-ю», любовные амулеты… Я добрый пресвитерианин и не занимаюсь подобной ерундой.
Зак пристально посмотрел в ночной сад. Он и сам чувствовал, что это чужой мир, полный новых открытий, одновременно незнакомых и навевающих воспоминания. Но этот город не отталкивал его - наоборот, он был притягателен.
- Что-нибудь удалось найти?
- Я поговорил кое с кем о тех, кто работает в больнице, но они не сообщили чего-либо заслуживающего внимания.
Зак кивнул на столовую.
- Кто этот человек на костылях?
Повернувшись, Хэмиш проследил за взглядом Зака.
- А, это военный герой. Он живет по соседству. - Достав из кармана записную книжку, Хэмиш открыл ее. - Антуан Ла Туш. Потерял ногу после Пи-Ридж. Это его сестра работает добровольным помощником в больнице Сантера.
- Клер Ла Туш. - Прищурив глаза, Зак попытался ее разыскать в толпе. - Ее здесь нет?
- Мне сказали, что она не любит бывать на поминках, - усмехнулся Хэмиш. - Я бы на ее месте пришел сюда просто для того, чтобы обо мне не судачили. Эта публика любит поговорить друг о друге, не так ли?
Прозвенел комар, и Зак машинально ударил рукой по затылку.
- Я здесь не вижу и доктора Ярдли.
- Англичанина? - Хэмиш сжал сигару зубами. - Он был, но недолго. Примерно двадцать минут.
Зак наклонился, чтобы отчетливее видеть лицо своего друга.
- И?
Усы Хэмиша дрогнули.
- Похоже на то, что он не очень любит женское общество. Или по крайней мере здесь так думают.
К тому же к англичанам относятся плохо. Как и к шотландцам, - добавил он удрученно.
Зак поспешно наклонил голову, чтобы скрыть улыбку - удержаться он был не в силах. Донесся смех мадам де Бове - конечно, сдержанный, но ясно говорящий, что ей приятно находиться в компании одноногого молодого человека.
- А что люди говорят о ней? - внезапно спросил Зак. - О мадам де Бове?
Хэмиш провел рукой по лицу.
- Думаю, ее здесь немного боятся. Словно она не одна из них.
- Это так.
- Да? - Лицо Хэмиша затуманилось от сосредоточенных раздумий. - Но она француженка.
- Верно.
Зак направился к открытой двери столовой. Он заметил, что мадам де Бове остановилась у стола и поднесла к губам бокал с хересом. Даже на расстоянии он отчетливо видел ее глаза и медленно изогнувшиеся в улыбке губы, которые, казалось, говорили: «Попробуй поймай меня, если сможешь». Зак чувствовал - она опасается, что он узнает ее тайну, но, похоже, его самого она не боялась. Она играла с ним в утонченную, интеллектуальную, чувственную и опасную игру.
«Ладно, она француженка, - подумал он, - но остальные-то нет. Уже на протяжении шестидесяти лет они американцы, даже если не желают этого признавать».
- Ты думаешь, что она каким-то образом причастна к убийству?
Зак кивнул:
- Я просто уверен в этом и собираюсь доказать.
- Это вредит здоровью, - с враждебным вызовом произнесла Эммануэль, когда Зак подошел к ней. - Все эти мужские привычки - курение сигар и трубок.
- Вы заботитесь обо мне, мадам? - Он остановился около нее так близко, что кончик его ножен коснулся ее черных юбок. - Я тронут.
Она улыбалась натянуто и слегка презрительно, но Зак почувствовал, что ее дыхание участилось, движение высоких округлых грудей под черным кружевом траурного платья стало более заметным.
- Вы когда-нибудь видели легкие курильщиков? - Эммануэль. - Они коричневые, сморщенные и сухие.
Зак попытался представить себе эту картину; она показалась ему неприятной. Тем не менее он постарался изобразить на лице улыбку - столь же холодную, как и у Эммануэль.
- Вот как? Неудивительно, что когда он пробегает с полквартала, то начинает дышать, как паровоз.
Она рассмеялась - это был короткий, быстрый всплеск искреннего веселья, который словно озарил ее лицо.
- Вы делаете это намеренно, не так ли? - внезапно произнес Зак.
- Что, месье?
- Держите людей на расстоянии, заставляете их думать, что вы отличаетесь от остальных.
Эммануэль стала серьезной. Теперь она казалась растерянной и менее самоуверенной. Зак никогда не видел ее такой, но и сейчас она оставалась привлекательной.
- Я действительно странная.
Он отрицательно покачал головой:
- Вы просто не такая, как все. Это и кажется необычным.
- Да, большинству людей. - Их глаза встретились. Какое-то время они пристально смотрел и друг на друга, и было в этом что-то интимное и очень волнующее.
Зак первым отвел взгляд в сторону, туда, где спокойно разговаривали Антуан Ла Туш и сестра Генри Сантера Элис.
- Мне говорили, что они из старинной и уважаемый семьи, эти Ла Туш. Но никто не может сравниться со старинностью рода и богатством семьи де Бове.
- Похоже, вы интересовались мной, месье.
- Днем у меня было много работы.
- И что вам рассказали?
- Я узнал, что доктор Жак Маре прибыл в Новый Орлеан из Франции в 1848 году. - Держа в руках поднос с хересом, мимо прошел угрюмый чернокожий мужчина. Зак взял стакан и поблагодарил. - Эта дата говорит о многом, - продолжил он. - В тот год произошли революции, из-за которых пришлось бежать многим людям по всей Европе.
Эммануэль подняла бокал, словно произнося тост.
- В результате «свободы», «равенства» и «братства».
- Должно быть, у ваших родителей был интересный брак, - произнес Зак, пригубив из стакана. Херес был холодным и сухим.
- Скорее необычный - парижский революционер и внучка графа Бургундского, потерявшего голову на гильотине.
Эммануэль отпила глоток, ее глаза излучали легкий интерес.
- А кто вы, мадам, - продолжил Зак, видя, что она не реагирует на его слова, - аристократка или революционерка?
Вино смягчило ее губы, делая их полнее. В неярком свете глаза Эммануэль казались необычно большими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89