- А если начнется желтая лихорадка?
Обычно все, кто мог себе это позволить, летом уезжали в загородные владения, спасаясь от частых эпидемий. Только в этом году присутствие недисциплинированных солдат-янки и действия партизан-конфедератов сделали пребывание в поместьях более опасным, чем в городе. К тому же на сей раз смертоносная лихорадка обошла Новый Орлеан стороной.
- Думаю, в этом году эпидемий не будет, - убеждала Эммануэль.
Мари-Тереза презрительно выдохнула; это был чисто галльский звук.
- Пф-ф-ф. Из-за нескольких прорытых каналов и осушенных болот? Это что-то меняет?
Сжав поручень, Эммануэль постаралась справиться с раздражением. Они обсуждали эту тему уже много раз, но Мари-Терезе так и не удавалось переубедить невестку.
- Очищая город, янки заботились исключительно о себе, - продолжала Мари-Тереза. - Они знают, что в случае эпидемии умрут первыми.
Эммануэль оттолкнулась от поручней.
- В первую очередь - но не только о себе.
Мари-Тереза элегантно пожала плечами:
- Умирают самые слабые.
Это прозвучало бестактно по отношению к молодой женщине, которая потеряла от лихорадки мать, а через пять лет и отца. Но и у Мари-Терезы эпидемия унесла двух сыновей.
Игра с подковами близилась к концу. Доминик со смехом побежал к конюшням, что располагались за домом, а Жан-Ламбер начал медленно и осторожно подниматься по ступенькам на галерею, опираясь на руку своего раба - массивного мулата Батиста.
Мари-Тереза отложила веер. Ее золотое кольцо звякнуло, ударившись о край железного стола.
- Это правда, что сказал Доминик? - спросила она. - Какой-то янки приходил к тебе в больницу Сантера?
Только через секунду Эммануэль поняла, что Мари-Тереза говорит об убийстве Генри Сантера.
- Он служит у генерала Батлера, - ответила Эммануэль, наблюдая, как Жан-Ламбер поднимается по ступеням, - начальником военной полиции.
- Вряд ли он побеспокоит тебя снова, - произнес Жан-Ламбер. От одышки его голос был неровным. - Бену Батлеру и его банде убийц и воров нет никакого дела до убитого южанина. - С помощью раба он опустился в белоснежное кресло-качалку. Его лицо слегка исказилось от боли. - Спасибо, Батист, - тихо произнес он.
- Не думаю, что майор Купер бросит расследование, - сдавленно произнесла Эммануэль.
Старик очень медленно повесил трость на ручку кресла и полез в карман за трубкой и кисетом.
- Ты, похоже, гордишься этим?
Эммануэль покачала головой:
- Нет, если ты подразумеваешь тщеславие.
Жан-Ламбер перестал набивать трубку и посмотрел на нее. В его взгляде промелькнуло некоторое удивление. У Филиппа были такие же синие глаза. И у Доминика тоже глаза викинга, как называл их Жан-Ламбер.
- А-а… Он, похоже, человек долга? Хочет поймать убийцу, поскольку это входит в его обязанности? Хорошо. - Он сунул трубку в рот и сжал ее зубами. - Интересно.
Эммануэль ничего не ответила, хотя она начала подозревать, что Зак Купер полон решимости найти убийцу и по другим причинам. В конце концов, как начальник военной полиции он должен был поддерживать порядок и наблюдать за всем в городе - от конфискации и распределения имущества мятежников до очистки улиц и предоставления пищи и крова тысячам негров, потерявших работу, и бедняцкому населению города. То, что он пришел на кладбище прошлой ночью, было объяснимо. Но почему он принимает личное участие в расследовании смерти Генри Сантера?
- Долг и честь? - насмешливо произнесла Мари-Тереза. - У янки? Сомневаюсь. Если бы Генри не убили таким странным образом, на следующий день никто бы об этом случае и не вспомнил.
Жан-Ламбер зажег спичку, но его рука замерла в воздухе. Он посмотрел на жену; в его глазах читались сдержанная неприязнь и враждебность.
- Человек не волен выбирать, как ему умереть.
Мари-Тереза ответила ему таким же холодным взглядом.
- Это зависит от жизни, которую он ведет, от друзей, которых выбирает.
Жан-Ламбер, потягивая трубку, ничего не ответил. Мари-Тереза повернулась к Эммануэль и отрывисто произнесла:
- Ты должна немедленно закрыть больницу.
Эммануэль возразила:
- Нет. Она будет работать.
Жан-Ламбер кивнул с молчаливым одобрением, но Мари-Тереза резко выдохнула, издав типично французское «пффф». В ее понимание благопристойности и респектабельности не укладывалось то обстоятельство, что супруга одного из де Бове трудится в лечебнице.
- Во вторник у нас будет собрание, - наконец произнесла Мари-Тереза, - на котором мы будем шить рубашки для пленных солдат Конфедерации. Их держат на Шип-Ай-ленде. Ты к нам присоединишься?
Мари-Тереза устраивала такие мероприятия каждый месяц и всегда приглашала на них Эммануэль. Но невестка ни разу не присутствовала, хотя знала, что это не улучшает ее репутацию в глазах окружающих. Чуть вздохнув, она произнесла:
- Я постараюсь. Но после того как не стало Генри, работы в больнице невпроворот.
- Тогда брось ее, - произнесла Мари-Тереза.
Эммануэль стиснула зубы, но ничего не ответила. Жан-Ламбер кашлянул, заполняя неловкую паузу.
- Сегодня вечером будут поминки - ты слышала об этом? - Наклонив голову, он сосредоточился на трубке. - Майор унионистов, о котором ты нам говорила, придет туда?
- Конечно, нет, - поспешно произнесла Мари-Тереза. - Появляться там, где поминают покойника? Даже у янки хватит такта, чтобы этого не делать.
Эммануэль бросила взгляд поверх сада в направлении конюшен, над которыми на фоне полуденного неба начали собираться бело-голубые облака.
- Он будет там.
Уже спускались сумерки, когда Эммануэль повернула на улицу Конти. Из садов доносился стрекот кузнечиков, громкий и отчетливый в жарком спокойном воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89