- Вот почему вы пошли с ним в ту ночь, когда он был убит?
Спирс поставил костыль под мышку и со вздохом оперся на него.
- Ему нужен был человек, которому можно было доверять.
- Кто еще отправился с вами?
Подняв голову, немец откинул волосы со лба.
- Чернокожий по имени Бабба. Он был убит вместе с Филиппом.
- И никто больше?
- Нет.
- Об этой операции кто-то донес.
Осторожно опираясь на костыль, Спирс взялся за ручку ящика для инструментов. Выпрямился он медленно и заговорил только через несколько секунд:
- Я ничего не знаю по этому поводу. Но Филипп думал именно так. Он сказал это, когда в него попала пуля.
- Мне говорили, что он умер быстро.
- Такое счастье выпадает не многим счастливчикам, майор, - заметил Спирс, повернувшись на костыле. - Даже когда ранение бывает в голову.
Он двинулся к открытой двери, Зак последовал за ним.
- А что точно произнес Филипп в тот момент?
На секунду Спирс приостановился, его лоб прорезала вертикальная складка.
- Помнится, он произнес «стерва» и добавил: «Она выдала всю игру, потому что хотела моей смерти, а ей всегда удается то, что она задумала».
- И после этого он скончался?
- Да.
- Вы видели его мертвым?
Кончик костыля глухо стучал по непокрытому полу, пока Спирс двигался к двери, из которой падал солнечный свет.
- Конечно.
- Как вы думаете, о ком он говорил? Может, о Клер Ла Туш?
- Не знаю.
- А как насчет его жены?
- Эммануэль де Бове? - Прищурившись на солнце, Спирс распахнул двойные двери и остановился. - Нет, она бы никогда такого не сделала.
- Почему вы так уверены?
Спирс оглянулся на него.
- В тот день погиб не только Филипп, но и Бабба тоже. Он был ее другом. К тому же она не отправила бы никого на смерть.
По улице пробежал мальчик.
- Но она же пошла на Филиппа со скальпелем, разве не так? - спросил Зак.
Внезапно Спирс рассмеялся. Выйдя на улицу, он поднял голову к голубому небу.
- Да. Но она хотела лишить его мужской чести, а не жизни.
- Из-за Клер?
Немец перевел взгляд на Зака.
- Это она сказала вам?
На какое-то мгновение Зак почувствовал себя неловко.
- А что, была другая причина?
Спирс пожал плечами и, двинувшись вперед, начал неловко спускаться по ступенькам.
Зак осторожно взял у него из руки ящик с инструментами и вернул его только на деревянной мостовой.
- Данке шён, - поблагодарил Спирс, но в его глазах читалась злость. Немец хотел повернуться, но вдруг остановился и задумчиво посмотрел на майора.
- В немецком есть такое слово, Leidenschaft, - уже спокойно произнес он. - Я вспоминаю его иногда, когда вижу Эммануэль де Бове. Это слово означает пыл, страсть.
- И страдание, - негромко заметил Зак. Глаза Спирса удивленно расширились.
- Вы говорите по-немецки?
Зак покачал головой.
- Я прочитал Гете.
- Необычное занятие для кавалериста, не так ли?
- Как и плотницкое ремесло для доктора.
Лицо Спирса расплылось в искренней радостной улыбке.
- Мы все имеем некоторые странности, не правда ли, майор?
Мальчик в аккуратном маленьком фургоне перед домом на улице Дюмен не заметил, как к нему подъехал Зак. Он сидел, закрыв глаза, подставив лицо лучам яркого полуденного солнца и бросив вожжи.
- Если ты не будешь следить, лошадь съест базилик у дверей миссис Анжело, - предупредил Зак.
Паренек быстро повернул голову, раскрыв рот от удивления. Зак чуть толкнул ногой лошадь, чтобы она подошла ближе к фургону. Мальчик бросил быстрый взгляд в сторону, к мостовой, словно раздумывая, куда удрать. Однако аккуратная маленькая черная кобыла мотнула головой, и паренек, забыв о бегстве, начал собирать вожжи.
- Как вы узнали, что ее зовут миссис Анжело? - спросил он, глядя на Зака чистыми голубыми глазами.
- Также как и то, что тебя зовут Доминик де Бове.
Доминик сглотнул.
- Вы разговаривали с моей мамой?
- Да, - ответил Зак, поправляя на плече солдатский мешок. - Но не о тебе. - Посмотрев на заднюю часть фургона, он увидел коврик для пикника, удочки и сети для ловли крабов.
- Мы собираемся на озеро половить крабов, - беспокойно произнес Доминик. - Это не нарушает законы янки?
- Насколько я знаю, нет, - улыбнулся Зак. - Я сам часто ездил за омарами, когда был в твоем возрасте. Мы ловили их в горшки.
- Горшки? - заинтересовался мальчик. Его лицо выражало недоверие. - Вы это выдумали?
Из дома вышла Эммануэль. Она не сразу заметила Зака.
- Увы, Доминик, я искала везде, но не нашла, - начала объяснять Эммануэль.
Увидев майора, она осеклась; краска залила ее щеки. Зак подумал, что у нее очень красивое лицо - с широкими скулами, изящным подбородком и полными пухлыми губами. Эти губы выражали страсть, были греховны, лгали.
- Мы сейчас уезжаем, месье, - произнесла Эммануэль низким, чуть хрипловатым голосом.
Зак положил руку на луку седла и оперся на нее.
- Мне нужно поговорить с вами кое о чем важном.
- Сейчас? - недовольно воскликнул Доминик. - Но мы опаздываем!
- Доминик! - одернула его мать. Затем она снова перевела взгляд на Зака. - Нельзя ли отложить разговор, месье? Я обещала ему эту поездку несколько недель.
- Я могу сопровождать вас до озера. Мы можем обсудить все, пока он ловит крабов.
Какое-то время Эммануэль молча смотрела на него. Зак пришел сюда, чтобы предъявить улику - ящик с медными полосами - и заставить ее сказать правду. Но когда он смотрел в ее темные, глубокие глаза, все, о чем он мог думать, - это о ее сладких, горячих губах, о пьянящей мягкости ее кожи и о том, как она стонала, когда он положил руку на ее грудь.
- Хорошо, - через несколько мгновений произнесла Эммануэль и с шумом выдохнула, из чего Зак заключил, что она тоже вспомнила о прошлой ночи. - Если позволите, я возьму большую корзину с крышкой для пикника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89