- Да, - призналась она. В ее больших глазах читалась боль. - Доминик уже потерял отца. Я не хочу, чтобы он лишился и меня… из-за убийцы или из-за подозрений капитана Хэмиша Флетчера.
Зак обнял ее за шею.
- Я не позволю, чтобы это произошло.
- А что, если ваш друг Флетчер прав в своих подозрениях? А? Что вы тогда сделаете, майор?
Он промолчал, но в данный момент не требовалось говорить. Она прочитала ответ в его глазах и улыбнулась. Если Хэмиш прав, то майор не станет ему мешать подвести ее под виселицу. Но это было ей безразлично. Она спросила, чтобы подстегнуть его, сделать вызов - все это питает страсть, подводя ее к опасной черте.
Эммануэль все еще улыбалась, когда майор внезапно с силой прижал ее к себе. Ей пришлось привстать. Ее руки обвили его шею, тело выгнулось, губы раздвинулись.
Поцелуй был полон огня, желания, страха и страсти и длился очень долго. Зак словно утонул, сгорел в нем. Его губы искали ее, требовали, брали, давали. Эммануэль закинула босую ногу на его бедро, и он перехватил ее, ощущая под пальцами гладкую мягкую кожу. Эммануэль издала глубокий стон, ее руки потянулись к пуговицам его кителя. Их обдувал теплый, меняющий направление ветер, в небе ослепительно мелькали белые молнии, гремел гром, еще долго гулявший раскатами по окрестностям.
- Я хочу тебя, - прошептал Зак, касаясь губами ее губ. Его рука скользнула по ее ноге, обнаженному бедру и мягкой плоти живота - и притянула ближе, к промежности.
- Здесь. Сейчас. Не надо откладывать.
- Не надо, - повторила она, и он легко толкнул ее через раздвижные стеклянные двери в темную столовую.
Глава 24
Для потерявшего голову Зака столовая была незнакомым помещением. При вспышках молний он успел заметить полированный стол из розового дерева, высокий буфет и массивное зеркало, висящее рядом с пустым камином. Зак протолкнул Эммануэль подальше от открытой двери. Они двое буквально прильнули друг к другу, тесно прижавшись телами и не отрывая губ. Внезапно Зак ударился о стол, затем перевернул попавшийся на пути стул и, не рискуя двигаться в темноте дальше, опустил Эммануэль на пол.
От движений пеньюар Эммануэль распахнулся, обнажая полные высокие груди и манящую черноту у соединения ног. Зак нежно коснулся губами розового пика, затем стал играть языком, и, когда сделал посасывающее движение, Эммануэль вскрикнула, выгнув спину.
- О Боже, - прошептала она, закрывая лицо. Зак хотел быть нежным, действовать медленно, но внутренний огонь уже сжигал его. Не могла себя сдержать и Эммануэль - она срывала с него одежду. Зак чуть отстранился, чтобы расстегнуть пояс, развязать кушак и стянуть мундир и рубашку. Эммануэль провела ладонью по его обнаженной груди и приглашающе развела ноги.
- Теперь, - произнесла она гортанным шепотом. - Прошу. Сейчас.
Наклонившись вперед, Зак накрыл губами ее рот; от глубокого, влажного поцелуя он, казалось, потерял дыхание. Расстегнув брюки, он прикоснулся к ее самому интимному месту и жадно глотнул воздух.
- Мой Бог, - прерывисто произнесла Эммануэль и рассмеялась, проведя рукой по его твердой, жаждущей плоти.
- Ты хочешь этого? - прошептал он ей в ухо, опуская ладони ей на бедра, чтобы притянуть ее к себе.
Ее руки прижали его еще крепче и направили его плоть.
Он вошел в нее сильно и глубоко и услышал вскрик. Ее руки обняли его, а тело выгнулось. Из горла вырвался тихий страстный стон, от которого он совсем потерял голову. Он вошел в нее еще и еще, сильней и сильней. Зака поглотило желание и удовольствие, которого он не испытывал никогда в жизни. Он взял ее - прямо на полу столовой. В открытые настежь стеклянные раздвижные двери врывался ветер; в дверном проеме были видны освещаемые молниями тучи. Она подавалась ему навстречу, отвечая на каждый толчок. Зак повис над ней на вытянутых руках, так, чтобы видеть ее лицо. В этот момент, ослепленный желанием и всепоглощающим ощущением удовольствия, он подумал, что всю оставшуюся жизнь хотел бы заниматься любовью с этой женщиной, видеть эти бездонные, как море, глаза. Но, едва возникнув, эта мысль ушла, сметенная неистовым ураганом острого наслаждения. Потные, с бешено бьющимися сердцами, прерывисто и жадно дыша, они буквально слились друг с другом.
Эммануэль вскрикнула, а потом замотала головой в диком наслаждении. Он тоже откинул голову, сжал зубы и застонал. Зак сделал последний, сильный толчок. Она продолжала дрожать - и он подарил ей освобождение.
Эммануэль лежала на спине. Поскольку летом пол был покрыт лишь плетеной соломой, она чувствовала плечами и спиной грубую подстилку. Послышались раскаты грома далеко, затем ближе, сильнее. Ветер зашелестел во дворе листвой и заставил скрипнуть петли стеклянных раздвижных дверей. Прошло уже несколько лет с тех пор, когда она наедине с мужчиной наслаждалась волнением в крови и чувствовала сердцебиение, скользя ладонью по его потной спине. Теперь в ней проснулось желание - столь сильное и неудержимое, что оно не могло ограничиться одним лишь любовным актом.
- Ты от меня, должно быть, обессилела, - мягко произнес Зак, поднимаясь на локте. - Тебе не больно? - Он начал целовать ее шею.
- Я не столь хрупкая, как кажусь. Зак посмотрел ей в глаза.
- Я знаю это.
В ярких вспышках надвигающейся бури он был очень красив. Смуглый, с резкими чертами лица, почти грубый во время их любовной игры, но вместе с тем и нежный. Этот человек одновременно и восхищал ее, и пугал. Даже если бы он и не подозревал ее в убийстве, он все равно внушал страх. Он был слишком чувственным, сильным, каким-то непостижимым. Связь с ним не могла ограничиться только телесным контактом, она подразумевала духовную близость, а это пугало ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89