- Вот он.
- Боже, - пробормотал Зак, невольно делая шаг назад. Доктор снова шмыгнул носом.
- Те, кого отравили стрихнином, никогда не выглядят красивыми. Жертва получает чрезмерную стимуляцию, в результате чего начинаются конвульсии. После смерти тело остается в том положении, которое было в конце агонии, - глаза широко открыты, лицо обезображено довольно неприятной гримасой. Об этом важно помнить, - добавил доктор, - поскольку это позволяет определить время смерти.
Прищурившись, Зак наклонился, изучая искаженное лицо с дикими бледно-серыми глазами и спутанной рыжей бородой.
- Что вы сделали с верхней частью его головы?
- Нам это ни к чему знать, - заявил Хэмиш. От всего увиденного он был уже зеленым. - Ты его опознал?
- Это он.
- Хорошо. Давай побыстрее уйдем отсюда, - произнес Хэмиш и поспешил к ступеням, за которыми был виден прямоугольник серого неба.
Когда они выбрались на воздух, он опустился на карачки, оперся на кирпичную стену и, положив ладони на колени, сделал несколько больших вдохов.
- Знаешь, что я думаю? - произнес он, наконец. - Человек, который способен на подобное, должен иметь железные нервы. И когда я представляю, что такое делает дама… - Он замолчал, стоя с широко открытыми глазами, и на секунду Заку почудилось, что капитан вот-вот готов выплеснуть изо рта содержимое своего желудка. Но Хэмиш провел по лицу мясистой ладонью и тяжело сглотнул. - Хорошо, хорошо.
Но все предыдущее - ничто по сравнению с этим.
- Ладно, - сказал Зак. - Пойдем.
Они перешли на дорожку, тянущуюся вдоль заросшей травой полосы, на которой благоухали розовые и белые олеандры и давали тень высокие раскидистые сикоморы и вязы.
- У тебя есть какая-нибудь мысль по поводу того, кто был этот бродяга? - поинтересовался Зак.
- Ни одной зацепки. - Достав белый платок, Хэмиш вытер мокрое лицо. - У этого бедняка в карманах оказались изысканные золотые часы, которые он, возможно, вытащил у какого-то ротозея, обломок расчески и сто американских долларов.
- Американских?
- Да. О, и это. - Хэмиш запустил в карман руку и вытащил небольшую коричневую стеклянную бутылку. - Августин Синклер определил, что это опиум. Но в него добавлен стрихнин.
Зак взял бутылку и пристально посмотрел на ее содержимое.
- Похоже, наш убийца имеет доступ к опиуму и настойке опия.
- Бог мой, все это можно купить в любой аптеке.
- Но для покупки стрихнина надо сделать запись в книге продажи ядов.
Хэмиш протяжно, с тоской вздохнул.
- Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я это проверил?
Зак слегка улыбнулся:
- Неплохая мысль.
Какое-то время они шли молча. Теплый ветер дул им в спину, облака темнели, близилась ночь.
- Где точно был склад, у которого вы нашли бродягу? - спросил Зак.
- Недалеко от места нападения на вашу вдову. - Заметив пристальный взгляд Зака, Хэмиш возмутился: - И почему ты так смотришь? Разве ты не подозревал ее еще раньше меня? Сказать по правде, с каждым днем мне кажется, что она все больше похожа на ту, кого мы ищем.
- Почему? Потому что она хладнокровно делает вскрытие, а тебя почти вырвало при виде покойника?
Красные щеки Хэмиша от злости стали розовыми.
- Она женщина, черт побери! Кто захочет связываться с особой, которая режет трупы и рассматривает их внутренности?
- Я, - негромко ответил Зак.
- Да? Ну а я, должен сказать, если она мне предложит что-нибудь выпить или съесть, прежде дважды подумаю.
Зазвонил колокол. Было всего около девяти часов, но, когда Зак подходил к дому на улице Дюмен, только на верхнем этаже сквозь ставни одной из спальных комнат пробивался неясный свет. Зак несколько раз ударил дверным кольцом, не очень надеясь, что кто-нибудь ему откроет, однако всего через несколько секунд он услышал мягкие шаги на лестнице. Скоро дверь распахнулась - перед ним стояла Эммануэль.
Она держала в руке простой латунный канделябр. От ветра пламя плясало на месте, бросая мягкий золотистый свет на ее лицо и придавая пышным черным волосам винно-красный оттенок. На хозяйке дома был лишь простой пеньюар из собранного в складки льна, подпоясанный кушаком.
- Вам не следует открывать дверь в таком виде, - заметил Зак.
- Я знала, что это вы. - Она загадочно улыбнулась и направилась к спиральным ступенькам, что виделись в конце коридора. Чуть поколебавшись, Зак двинулся следом. Дверь закрылась за ним с легким щелчком, который эхом разнесся по пустынному темному проходу.
- Не ожидал, что вы вернетесь так рано, - произнес он, ступая за ней по мягко изгибающейся лестнице, ведшей в жилые помещения первого этажа. - Простите, если я вас побеспокоил.
Сквозь тонкую материю он увидел ее босые ноги. Зак подумал, что ему следовало бы отвернуться, но не мог себя побороть.
- Я еще не спала. Доминик остался на ночь у бабушки с дедушкой, а Роуз ушла, так что я решила пораньше лечь, чтобы что-нибудь почитать.
У Зака от этих слов захватило дыхание; он мысленно представил ее обнаженное тело, распростертое на простынях, и распущенные шелковистые волосы.
В конце лестницы она повернулась к нему. Мерцающий свет свечи играл на ее тонком лице. Позади виднелись темные гостиная и столовая, но дверь в галерею была открыта ночному воздуху и сладковатым запахам двора.
- Вы нашли его? - спросила Эммануэль. - Я имею в виду бродягу.
- Да.
По его голосу, а может, выражению лица она поняла все.
- О, Боже, он мертв?
Казалось, она горюет о том, что напавший на нее мужчина лежит на холодном столе доктора Августина Синклера.
- Этот человек пытался вас убить, - удивился Зак. - Почему вы так обеспокоены его смертью?
Эммануэль подошла к открытой двери; от ветра пламя свечи бешено заметалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89