Выглядел он неважно. Не столько больным, впрочем, сколько
опустившимся, махнувшим на себя рукой человеком. Обреченным и
чувствующим свою обреченность. Свой вопрос он задал как-то в
пространство, не рассчитывая на ответ.
-- Вы находитесь в распоряжении регионального
представительства Планетарной Контрразведки Метрополии "Земля". А
едем мы на ваше предыдущее место работы -- в Этнографический
Музей Департамента Науки. Там вам будет удобнее давать показания,
-- пояснил капитан дель Рей. -- Справа от вас сидит Следователь
Федерального Управления Расследований. Кстати, Герлах, снимите
наручники с господина Лисецки... Вы не хотите сделать никаких
заявлений, приват--доцент?
-- Я могу заявить только то, что заявлял уже миллион раз. Я
невиновен, и мой арест и осуждение -- произвол чистой воды...
Начав свое заявление твердым голосом, Лисецки окнчил его на
какой-то неуверенной ноте, весь как-то сжавшись, словно
приготовившись к окрику или удару. Это подсказало Каю следующий
вопрос.
-- Вы не имеете претензий к режиму вашего содержания в
заключении?
-- Я не имею... желания предъявлять претензии.
До мрачноватого -- гораздо мрачнее чем функциональной
архитектуры центральный застенок -- здания музея они доехали
молча. Даже ночного сторожа не полагалось нищей как церковная
мышь гринзейской этнографии. Пустое здание сторожила автоматика,
послушно капитулировавшая перед стереотипной полицейской
карточкой универсального доступа. В родных стенах, скисший уж
было вконец, гуманитарий встрепенулся.
В мягком свете флуоресцентных панелей перед вошедшими
предстала небогатая, но довольно хорошо организованная
экспозиция. Были в ней и вполне земного вида истуканы из камня и
дерева, воплощающие неведомых тотемов, и страннейшего вида
инструменты -- не выточенные, выращенные из разных пород здешних
деревьев, и некие совершенно непонятные предметы, заботливо
расположенные в ряды по убыванию взаимного сходства, и
голограммы, запечатлевшие панорамы туземных поселений, и какие-то
письмена, в изобилии покрывавшие самые разнообразные предметы, в
большинстве для этого, вроде, не предназначенные... Все это
содержалось в образцовом порядке и создано было, видно, с большой
любовью.
-- Как мило, однако, -- всплеснул руками этнограф. -- Они
сохранили мое рабочее место нетронутым... Только пыль
смахивают...
Он устало опустился в удобное, какое-то домашнее кресло.
Прикрыл глаза:
-- Итак, что вам угодно знать, господа? -- Наш разговор не
так прост. -- Гвидо, не дождавшись приглашения, занял место
напротив Лисецки. Кай разместился несколько сбоку.
-- Скажите, вы связываете ваш, как вы говорите, незаконный
арест с теми отношениями, которые вы поддерживали с Послом
Окамой?
-- Ну, тут только ребенок может не понять. Мне отомстили за
участие в работе над докладом Посла. -- Лисецки пожал плечами и
сгорбился за своим столом. -- Это одна половина моей вины.
-- А вторая? -- А вторая заключается в том, что я дал
заключение о несостоятельности хронологии археологических
экспонатов музея и основных коллекций планеты. Разумеется, теперь
я понимаю, какую глупость совершил...
-- Довольно трудно понять, как такой довольно академический
вопрос мог столь роковым образом повлиять... -- начал Кай.
-- Самым простым, господин Следователь. Я довольно давно
убедился, что из джунглей нам беспрерывно несут под видом
истинных предметов древнего быта аборигенов довольно хорошо
сработанные новоделы. Пока это были единичные, без больших
обобщений случаи, это только повышало рыночные цены признанных
экспонатов коллекций музея и, особенно, самых знаменитых частных
коллекций. Но когда я убедительно показал, что на две трети сами
эти коллекции более, чем сомнительны, я, оказывается, замахнулся
на целые состояния. И меня заставили замолчать. Таким вот
способом.
-- Это интересно... -- заметил Гвидо. -- Я сам побывал --
немногим более суток прошло -- на раскопках, которые этот народец
ведет в самых широких масштабах... Там много странного...
-- Именно так. Практически невозможно сказать, что из того,
что на ваших глазах за большие деньги извлекается из недр
Гринзеи, покоилось там веками и тысячелетиями, а что закопано
туда вчера. Во исполнение обряда...
-- А зачем же нужны такие обряды? Я услышал от аборигенов
довольно путаное философское объяснение тому, что на моих глазах
какое-то строение предавалось земле...
-- Именно в этом и состоит якобы непреодолимая разница в
мировосприятии землян и аборигенов... Но неужели вы вытащили меня
из камеры только для того, чтобы потолковать на подобные темы?
-- И еще для того, чтобы дать вам возможность глотнуть
немного кофе... -- Кай отвернул крышку термоса и плеснул в нее
горячего напитка. -- Глотните, приободритесь. А вот --
бутерброды... Не придавайте значения тому, что мы задаем много
посторонних вопросов. Но для того, чтобы не наломать дров в
здешних условиях, нам, профанам, не хватает общей информации.
Той, которую вы здесь считаете банальной. Например, ни в одной
галактической базе данных я не получил конкретной информации об
истинном возрасте нынешней цивилизации Гринзеи. Я имею ввиду,
конечно, туземную цивилизацию...
Лисецки поднялся из-за стола и, верно, сбросив память о
долгих месяцах тюремного молчания, неосознанно принял осанку
преподавателя, которому бестолковый студент задал забавный
вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117