Представительный робот-стюард заботливо волок туда
не слишком обременительный багаж японца, к счастью заботливо
снабженный бирочкой. Далее дело развивалось в точности по
программе зачета первого семестра любой средней руки разведшколы.
Гвидо сымитировал входной сигнал робота, вырубил стандартным
приемом Мицуи на необходимые три--четыре минуты, ввел ему
"колымский бальзам" и, ожидая покуда последний подействует,
наскоро осмотрел каюту. Осмотр ничего толкового не дал, а вот под
действием "бальзама" Мицуи раскололся: относительно того, что на
корабле произошло убийство он был уже в курсе -- его блок связи
(как и принято в таких делах) был выведен на капитанский
селектор. Мало того, проклятый выпускник "Школы теней" предвидел
неминуемый визит кого-то из коллег-конкурентов и ввел себе пару
блокаторов. Правда, на старого знакомого Гвидо в сочетании с
"колымским бальзамом" он все-таки не расчитывал, а поэтому дело
ограничилось пустяками. Утирая разбитые носы, старые знакомые
обменялись кое-какой взаимно-полезной информацией. Весь
подозрительный промежуток времени, Мицуи к госпитальному отсеку
не приближался, а держал под контролем ходы к карцеру (Гвидо уже
порядком поднадоела суета вокруг "обьекта Чичел", но интерес к
последнему в круг его профессиональных обязанностей не входил.
Зато местонахождение Мацумото легко поддавалось проверке). О том,
что мил-друг Якопетти-Сфорца явно пасет его же "обьект" Мицуи
знал, и особо это его не волновало. Но теперь то обстоятельство,
что начался отстрел загонщиков Чичела, Мицуи крепко
обеспокоило...
-- А теперь скажи, -- тихо спросил Гвидо, доставая на всякий
случай вторую шприц-ампулу и игнорируя надрывающийся сигнал
вызова своего блока связи. -- Кто живет в триста сороковой? И
какие у тебя с ним дела?
-- В триста сороковой? Сроду не интересовался... Это тебе
даже бортовой компьютер доложит... А дел у меня с этим жителем --
тем более никаких...
-- Ну, тогда пошли... -- ласково сказал Гвидо...
-- Я... не...
Но чертова химия продолжала действовать. Пошатываясь
Мацумото поднялся с места, подошел к двери и, еще, видно за
что-то в себе цепляясь, дурашливым жестом пригласил Гвидо
проходить первым. Тот грубовато подтолкнул его и такими вот
тычками, не обнажая ствола, погнал его к лифту, потом, к триста
сороковой. У самой двери сунул ему отмычку. Одуревший японец
повернулся к нему жалковато улыбаясь и словно чего-то ища в его
глазах, не нашел и уверенно -- никакая химия не снимает
профессиональных навыков -- бесшумно отпер дверь. Шагнул внутрь.
11.
Капитан Вартанян твердым шагом дошел до дверей своего
кабинета, запер их за собой, снял форменную фуражку, повесил на
табельный крюк и только тогда позволил себе обтереть покрывший
лицо и шею мелкий, бисерный пот безупречно чистым платком.
Платок он бросил в корзину утилизатора, подошел к
капитанскому сейфу, отпер главную (большую) дверцу, потом --
соответствующим числом поворотов и оттяжек -- малую. В
открывшуюся стальную полость -- щель аккуратно забросил свою
лицензию -- сегодня его даже не попросили достать ее из
внутреннего кармана, а ведь могла она и полететь ему в
физиономию, разорванная на столько кусков, на сколько хватило бы
зла у Федерального Следователя -- и ни один аппеляционный суд не
аннулировал бы этот поступок чиновника такого ранга... Капитан
Акоп запер эту малую дверцу на сколько положено щелчков и
оборотов и открыл другую -- рядом. Оттуда извлек поднос со
стройной бутылкой, на этикетке которой сиял дорогой его сердцу
Арарат -- такой, каким он был до Алазанской катастрофы... Поднос
украшал строгого хрусталя набор стопок, наряду с ними --
регулярно сменяемый, тончайшими ломтиками нарезанный лимон и
серебряное блюдечко с сахарной пудрой. Старый Акоп чуть
приспустил галстук, выпил, закусил, привел содержимое сейфа в
порядок, запер малые и большие дверцы и надавил клавишу
интеркома.
Дождавшись, пока сэконд соблаговолит ему ответить, он
коротко приказал передать на ближайшие двадцать четыре часа в
распоряжение Обьединенной Следственной Группы его -- капитана
Вартаняна -- персональный планетарный шаттл.
И лишился его навеки.
ГЛАВА 3. ЛЕС НАКАНУНЕ
1.
Голубой с белым, больше похожий на спортивный самолетик, чем
на космический аппарат мини-шаттл словно и не думал двигаться --
намертво завис над бездонной, сине--голубой пропастью, и,
казалось совсем невероятным, что вот эти -- терракотового отлива,
полускрытые облаками извивы -- эти высочайшие горные хребты и в
бездну уходящие ущелья планеты не так уж и давно известные роду
людскому, а там -- в коричневатой тьме -- глубокая ласковая
лазурь еще покрытого теплой, влажной ночью Побережья -- все это
может быть чем-то иным , а не лишь прибежищем для жаждущей отдыха
и покоя души.
Но там -- внизу шла война. Не знающая отдыха и пощады.
Целились из зарослей в изукрашенную маскировкой броню
транспортеров партизанские базуки, шарили с вертолетов, выискивая
в "зеленке" свои цели стволы крупнокалиберных пулеметов, тихо
высыхал на свежеизготовленных стрелах, несущий мучительную смерть
яд... И перекошенным многоугольником вонзался в истерзанную плоть
Планеты Периметр. Невидимый еще с такой высоты, скрытый еще, быть
может, за горизонтом, но столь же реальный и непреложный, как
предстоящий восход Звезды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117