Знак был... Расклад
не в вашу пользу. Хорошо еще, что никто не заложил Вас Тайному
Пророку.
Впрочем до завтра время пока есть. А сейчас пойдем спать.
Ваша нора расположена в тридцати футах от моей, так что, если
понадобится помощь -- зовите. Хотя пумоиды обычно свято чтут
закон гостеприимства...Если вы, конечно, не влезете, куда не
следует со своим профессиональным любопытством, дьявол его
забери... Думаете, меня не предупредили из какой вы конторы?
То-то... Спокойной ночи, господин дель Рей, и приятных вам
сновидений.
Гвидо долго ворочался на жесткой циновке, пытаясь уснуть, но
сон все не приходил. Сквозь ватное одеяло тишины до него изредка
доносились странные звуки, искаженные эхом и долгим плутанием по
извилистым коридорам подземелья. То были тоскливые завывания
прирученных пум, чей-то приглушенный расстоянием пронзительный
визг и неясные, почти человеческие голоса. Ближе к ночи звуки
стали постепенно замолкать. Видимо часть жителей Зеленого Холма
задремала в своих логовах, другая -- отправилась на ночную охоту,
и вместе с наступившей абсолютной тишиной непреодолимая дремота
шипящей змеей наконец-то заползла в сознание капитана Планетарной
конрразведки, свив там себе уютное гнездо. Он уже падал в
бездонный колодец сна, когда отчаянный детский крик, раздавшийся
где-то рядом, вернул его к реальности.
Дель Рей быстро поднялся и отработанным за долгие годы
движением машинально проверил кобуру пистолета. В зыбком свете
гнилушек он скорее угадал, чем увидел белое пятно, мелькнувшее за
дальним поворотом, и вновь в пещере восстановилось прежнее
безмолвие.
Гвидо отчаянно потер глаза.
-- Пригрезилось, или то был не сон?
В этот момент детский крик снова повторился, хотя гораздо
тише. И это был голос явно человеческого ребенка. Капитан
вспомнил и тут же отмел от себя приказ Рроу и совет старого Мак
Кея ни во что не вмешиваться. Крадучись, он стал пробираться в
том направлении, откуда послышался детский голос. Проплутав по
темным коридорам минут пять, он выяснил, что большинство
радиальных галерей сходились у провала глубокого черного колодца,
едва освященного гроздями все той же Зеленой плесени да лиловыми
сполохами копошащихся в норках светлячков. По центру колодца
свисала мощная лиана, до блеска отполированная подушечками тысяч
лап, и после недолгого раздумья капитан скользнул по ней вниз.
Как ни странно, но внизу было значительно светлее. Потолки
коридоров явно раздвинулись, а свет, против ожидания, излучали не
давешняя плесень или жучки, а настоящие люминесцентные панели...
Песчаные стены прохода странно блестели, и, проведя по ним рукой,
Гвидо понял, что пумоиды покрыли его чем-то вроде лака. Но больше
всего поразил капитана ряд металлических дверей, тянущихся вдоль
коридора. Вокруг стояла полная тишина.
Капитан толкнул наугад одну из дверей, и она бесшумно
подалась назад, пропустив его в довольно большую комнату. Шагнув
за порог, дель Рей отолбенело замер.
Вдоль стен стоял ряд весьма сложных по виду электронных
устройств, лицевые панели которых являли глазу многочисленные
экраны и сенсоры. Неподалеку имел место монитор компьютера, а
поодаль, за стеклянной перегородкой, отчетливо виднелись
операционный стол и шкаф с хирургическими инструментами. Когда на
одной из полок шкафа дель Рей заметил большую банку с чем-то
очень напоминавшим заспиртованный человеческий зародыш, ему стало
немного не по себе. Но окончательно добила его голографическая
картинка, висящая за операционным столом. На ней с ужасающей
отчетливостью был изображен явно человеческий ребенок с
наполовину содранной кожей и вскрытым животом.
Гвидо отвернулся в сторону, чтобы не видеть жутковатого
зрелища. И встретился глазами с внушительных размеров пумой,
припавшей к полу перед мощным броском.
В критические мгновения в глаза всегда лезет что-нибудь
наиболее нелепое из того, на что, вообще, может обратить внимание
человек: вот и сейчас в сознании дель Рэя отпечатался ни острый,
безжалостный оскал клыков, ни сузившийся в вертикальную щелку
просвет зрачков зверя, ни, вообще, какой-либо существенный для
того, что ему предстояло элемент ситуации, а идиотский завиток
золотой ленты на шее клятой твари.
Руки и ноги Гвидо работали сами по себе. Ни при каких
обстоятельствах он не смог бы обьяснить, когда он успел краем
глаза заметить и схватить за концы неизвестного ему назначения
хромированный стальной прут и выбросить его навстречу взвившемуся
в воздух зверю. В следующий момент он уже вдавливал свое оружие в
глотку пумы, все крепче прижимая ее к полу. Тварь хрипела и
когтила все части его тела, до которых могла дотянуться.
"Если я не придавлю эту сволочь насмерть, мне конец", --
подумал он. И тут со всех сторон загремели отворяющиеся двери.
Кто-то вцепился ему в плечи, острый кончик иглы вошел за ухо и
сознание мягко покинуло его...
8.
Собравшихся в Ковровом Зале "Рая грешников" вкруг крытого
традиционным зеленым сукном стола господ только с известной
натяжкой можно было принять за картежников. Заботливо брошенные
перед каждым из них карты даже не потрудились перетасовать.
-- Господа, я хотел, чтобы мы с вами, наконец, осознали
положение, в которое сами себя э-э... поместили своими же
стараниями...
Говорил господин с медальным профилем, украшенным горским --
с аристократической горбинкой -- носом и белоснежными, образцово
подстриженными усами южного плантатора из эпохи "Унесенных
ветром".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117