Он попросил Ричарда остановить машину
в трехстах ярдах от Гровенора, сказав, что хочет пройтись перед сном, поше
л в другую сторону и снял номер в первом же попавшемся ему на глаза отеле в
Челси. Сегодня в девять утра пришла эта телеграмма. Но как? От кого могла о
на узнать, где он будет ночевать, когда сам он не знал об этом за минуту до т
ого, как спросил себе номер? Значит, либо Ричард, оставив машину, последова
л за ним, а потом ей позвонил, либо она сама узнала о его другом отеле от одн
ой из трех сторон, которые могли бы им интересоваться Ц английской, герм
анской или советской (но тогда они должны были бы следить за ним постоянн
о!). Первое было маловероятно, хотя и вполне возможно. Второе Ц гораздо бо
лее вероятно, хотя гораздо менее возможно, ибо стоило ли ради ее прихоти (т
олько ли?) рисковать раскрытием такой связи! Третье... Нет, наверное, это все
-таки Ричард, хотя он нисколько бы не удивился, узнав, что Георг Пятый и Эли
забет пользуются агентурными услугами одного и того же человека.
Пробило девять на колокольне Сент-Майкла. Хорошо. Будем считать это мело
чью. Быть с ней хотелось нестерпимо. Через пять минут она сама откроет ему
дубовую дверь неопределенного цвета и, схватившись обеими руками за отв
ороты его вечернего пальто, как за ошейник, рванет его вглубь холла, к себе
на грудь. Он прочел молитву Михаилу Архангелу и шагнул за ограду.
В предрассветных сумерках она склонилась над ним и долго смотрела ему в
глаза, не выпуская из губ погасшей сигареты (не прощаться ли пора пришла?).
Он прижал к груди ее лицо и сказал, что хочет, чтобы она развелась с Джеймс
ом, и тогда он, кавалер своего ордена, женится на ней, и они будут жить долго
и счастливо и умрут в один день. Длинным с горбинкой носом она уткнулась в
углубление под его шеей (длинный нос Ц мелкая пизда, говорил его кузен Ан
дрей Рогастов): «Это Ц шестое предложение такого рода, my darling, и единственно
е, где не фигурирует план, как избавиться от Джеймса. Когда я выходила заму
ж, он мне обещал полную свободу («Только держи от меня подальше моих ебаны
х родственников, это Ц твоя ответственность»), а я обещала его матери уде
рживать его в пределах, так сказать. Пьянка, охота и мальчики, всякую недел
ю новые, развращенные слуги, ленивые арендаторы, скользкие стряпчие. Каж
дый день я провожу за счетами и письмами девять-десять часов. Так я отраба
тываю свою свободу, тебя, Ц она остановилась, Ц и других. Джеймс Ц не исп
орченный ребенок, а врожденный подонок, и притом железного здоровья. Есл
и его кто-нибудь раньше не убьет, он переживет нас с тобой (что неправда, он
сгорел живьем в танке в Сицилии в 1943 г.), и мы не умрем в один день (это Ц правд
а, она еще жива). Ты лучше больше ко мне не приходи, а то очень скоро я не смог
у без тебя обойтись». Ц «А ты не можешь просто так Ц любить меня, забыв вс
е прошлое?»
За плотными шторами давно рассвело, но в спальне, с тускло догорающим оди
ноким поленом в низком широком камине, продолжалась ночь. «Когда ты меня
ебешь, я питаюсь от твоей силы, Ц она закурила от угасавшего пламени, Ц и
впитав ее в себя, могу продолжать жить как живу. Проползать, как ящерица с
отрубленным хвостом, оставляющая мокрый след на песке Ц от прошлого к... е
сли это можно так назвать, настоящему. Это из-за твоей силы я еще могу прод
олжать все это. Пока ты со мной, мне не уйти к жизни новой...» Ц «Vita nuova, Ц усмех
нулся Михаил Иванович, Ц я Ц отрубленный хвост».
Через двадцать лет, увидев ее в форме сестры милосердия в пропахшей хлор
оформом палате для умирающих солдат в Марсден Роял Хоспитал, он содрогну
лся от тоски и нежности. Сейчас, после шести часов утренней работы и двух ч
ашек кофе с коньяком, он подумал, что Лондон Ц это гигантская ловушка для
колеблющихся. Еще бы! Добровольно дать себя упаковать в грязно-серые кло
чья лондонских туманов, посредине между благословенным аквариумом Лаз
урного Берега и холодной чистотой бергенских фьордов. Кстати о фьордах.
Что-то начало прорезаться в Стокгольме. Деньги, пусть небольшие, потом Ц
посмотрим.
Елбановский пришел позже обычного и протянул ему одну карточку. Восемь с
трочек: сейчас самое перспективное Ц монополии на производство товаро
в первейшей необходимости. Фермеры будут выливать вино в Рону, пшеница б
удет гореть в паровозных топках, а Форд уволит половину персонала. Люди г
одами будут ходить в одних и тех же ботинках, ездить на тех же машинах, ест
ь из той же посуды и экономить на кофе, сахаре и сигаретах. Но им не обойтис
ь без ниток, чтобы заштопать худые носки или рубашки, без веревки, чтобы пе
ревязать тяжелый пакет, или без спичек. «Никто ведь не будет жечь спички в
паровозных топках, не так ли, Мишель?» А не есть ли любовь тоже Ц монополи
я на тело, голос и душу женщины, которой ты добиваешься за счет интересов д
ругих, явных или тайных претендентов или ее самой Ц именно чтобы монопо
льно же потреблять то, что теоретически, по крайней мере, не подвержено сп
адам и подъемам потребительской конъюнктуры.
«Кошмар какой-то», Ц думал Михаил Иванович. Старик Бюхер выгнал бы меня
из класса, даже не отругав. И это было бы первым случаем в истории лейпцигс
кого экономического семинариума. Не говоря уже о безвкуснейшей аналоги
и с любовью. О спичках, однако, стоит подумать, не связывая их пока с носкам
и, веревками и любовью. А это возвращает его на Север, в Швецию и Норвегию, к
людям, с которыми он уже как-то связал странную свою жизнь. Он хотел и не хо
тел этой связи как с Элизабет. Тогда не так уж неправ Игорь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63