— ...Как вы относитесь к творчеству Кандинского? — небрежно произнес банкир известное имя. Я вообще заметил странную особенность в поведении
новых русских» — об интересующих их вещах они всегда говорят небрежно, словно стараются сбить цену за информацию о них.
— Фигура заметная. Один из первых в России абстракционистов, — ответил я. — Так называемое «чистое» или «конкретное» искусство на большого любителя...
— Знаю, знаю, — перебил банкир. — Вы, приятель, предпочитаете простые доходчивые картинки. Для вас реализм — свет в окошке. Впрочем, меня интересует не столько творчество Кандинского как художника, сколько его выступления в печати.
— У него было в общей сложности около шестидесяти печатных работ, — уточнил я, про себя удивившись осведомленности «заказчика».
— Так вот, — продолжал он. — Была у него такая книга, «Взгляд назад», вышедшая в 1913 году во Франции. В русском переводе она появилась чуть позже и называлась «Текст художника». Заголовок явно не коммерческий... Слышали о ней?
— По-моему, да... — не очень уверенно промямлил я, лихорадочно записывая название книги на бумажной салфетке, оказавшейся под рукой. — Что-то такое лрипоминаю...
— Тогда слушайте сюда, как говорят в Одессе! У Теня интересует следующий факт. Почему издание на русском языке претерпело существенные изменения?.,
то очень важно. Дело в том, что на французском Василий Васильевич поведал о некоем купце из Вологодской губернии, которому помогал приобрести я его частной коллекции несколько полотен Клода, Сезанна, Матисса, Пикассо. Но это только двое. Он закупил для него несколько мастеров... Что, приятель, дух перехватало? Да! видимо, купец владел огромным состоянием. Так вот, все эти сведения из русского издания исчезли, будто кто-то специально постарался, чтобы имя купца осталось в безвестности, а ведь Кандинский был человеком небогатым. Стало быть, оплачивал его учебу в Мюнхене у Антона все тот же купец-меценат. Потом наш художник посетил Италию, Францию и даже Северную Африку. Спрашивается, на какие шиши? Опять-таки на деньги вологодского купца перши гильдии Федорова. Вы следите за моей мыслью?
— Очень внимательно, — заверил я.
— Так вот, купленные картинки Кандинский пересылал прямо в Вологду Прокофию Сидоровичу Федорову, лично в руки. Среди прочих произведений имелось и полотно небезызвестного вам Антониса Ван Дейка...
— Что?! — невольно вырвалось у меня, и шариковая ручка выпала из ослабевших пальцев.
— Вот именно, приятель! Передача «Что? Где? Когда?» — хохотнул в трубку банкир. — Я смотрю, вас заинтересовала сия история? Тогда слушайте дальше. Впрочем, я почти все сказал. Осталось только добавить, что картина знаменитого фламандца называлась «Портрет детей лорда Шеффилда». В общем, с тех пор об этой картине никто ничего не слыхал. Вы знаете, какова ее стоимость сейчас? Не знаете? Впрочем, это не касается... Мне нужны сведения о том, как распорядился своей частной собственностью купец Федоров. Вы следите за моей мыслью? Неплохо было бы вам прокалиться в Вологду, как считаете?
— Я очень люблю бывать в старинных русских городах, — заверил я «заказчика».
— Когда собираетесь в поездку?
— Через недельку.
— Очень хорошо! Билет на поезд вам доставят прямо на дом, о номере в гостинице тоже не беспокойтесь...
Я прибыл в Вологду в приподнятом настроении и с надеждой на успех. Увы, первый же день моего знакомства с городом был омрачен убийством незнакомого мне человека. Конечно, меня это вроде бы не касалось ни с какой стороны, но сам факт был неприятен. И хотя я продолжал заниматься поисками картин из ' коллекции местного купца, что-то меня беспокоило, У что-то мне подсказывало, что убийство это может затронуть и мои интересы. Как, каким образом — я не знал, но в том, что опасения мои имели основания, убедился очень скоро. белом конверте, валявшемся на полу. Кто-то ж дсунул его, это ясно как божий день. Но кто и
Я нагнулся, поднял конверт — он был запечатан — п извлек сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул и причитал: «Меня просили помочь вам в поисках. Кое что я узнал, кое о чем догадался. Сообщу об этом встрече. Жду вас в ресторане «Якорь». Владимир
Ну уж нет, решил я, в ресторан с незнакомым не пойду. Если ему надо мне что-то сказать, пусть приходит сюда. В тот момент мне и в голову не пришло записку с убитым.
Часа через два, когда я, отложив книгу, уже собирался выключить свет, в дверь требовательно и громко постучали.
— Откройте, милиция!
•— Сейчас, — сказал я, узнав голос лейтенанта.
Войдя в номер, он сразу приступил к делу.
— Взгляните на эти фотографии, Игорь Васильевич, может, они вам кого-нибудь напомнят.
«Да, оперативно сработали местные криминалисты», — подумал я, рассматривая фотографии, на которых был запечатлен убитый мужчина.
— Ну, что скажете? — спросил опер.
— Человека этого я не знаю и никогда не видел, — ответил я, возвращая фотографии. — Но должен поделиться с вами, как с представителем закона, некоторыми соображениями. Возможно, это поможет вам в установлении личности убитого и в розыске его убийцы.
— Или убийц... А вы грамотно излагаете. Сразу видно, что пишете о милиции.
— Пишу и о ней, но гораздо чаще — об искусстве, — сказал я, зябко кутаясь в халат, и передал оперу описку, которую нашел в номере гостиницы после возвращения. — Не знаю, может, я ошибаюсь, но похоже, что ее написал и подбросил мне именно тот, которого убили!..
— Вы давно пришли к этому выводу?
— Только что.
— Ну-ка, ну-ка!.. — Шебаршов, повертев записку в о руках, несколько раз перечитал текст, потом внимательно посмотрел на меня и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137