Как я понял из ее последующего рассказа, она осталась весьма довольна турком, но еще более довольным остался сам миллионер. Он тут же пожелал, чтобы и ему незамедлительно назначили чудодейственные уколы. Мы ему, разумеется, не отказали...
Со временем доктору Гришину удалось создать не только отделение, где успешно проходили восстановительное лечение после тяжелых болезней мужчины, но и женское отделение, где беременные лежали на сохранении. Почти все они успешно донашивали беременность и спокойно разрешались от бремени здоровыми детьми. Я сказал «почти все» и не ошибся. Счастливыми мамами становились только две женщины из каждых трех. А вот про каждую третью разговор особый, но пока не место и не время его заводить...
Стоял бархатный сезон — любимое мое время на побережье. Я отдыхал от трудов праведных, сидя у распахнутого окна, любуясь на ночное море. Только что я распрощался с очень известным в прошлом боксером, которого надеялся прибрать к рукам. Он мне нужен был для того, чтобы, пользуясь его популярностью среди местных жигелей, начать постепенно скупать их дома и приусадебные участки, которые я потом застрою большими и светлыми санаторными корпусами. Пора, пора становиться небольшому санаторию всемирно известным курортом. Мои новые корпуса не ' будут пустовать, в этом я был абсолютно уверен, И вот в тот момент, когда я совсем расслабился, до моего слуха донеслись тяжелые удары в дверь, топот ног охранников и наконец чьи-то жалобные крики.
Набросив на плечи халат, я выглянул в коридор. Ко мне тут же подбежал привратник, раболепно кланяясь.
— Что за шум опять? — недовольно спросил я.
— Непрошенных гостей отловили! — весело осклабившись, заявил привратник.
— Сколько их там?
— Было трое, но одному удалось удрать...
— Так-так... В подвал их! А я сейчас спущусь...
В моем подвале имелся «зал для допросов с пристрастием». Это была, в общем-то, небольшая квадратная комнатушка, стены которой я приказал украсить большими фотографиями с изображением расчлененных трупов. На всех, кого я туда помещал, эти снимки производили неизгладимое впечатление... Правда, обычно из этой комнаты живыми не выходили. Об этом заботился тот самый привратник Николя, который по совместительству являлся еще и командиром группы боевиков, состоявшей из пяти крутых бандюг, начавших действовать в горах Северного Кавказа задолго до моего появления на побережье... Более подробно о них я расскажу чуть позже.
Все пятеро бандитов, простите, боевиков были преданы командиру, а тот в свою очередь находился в полной моей власти. Я знал о нем такое, что ни один самый демократический суд в мире не постеснялся бы приговорить его меньше чем к смертной казни. Дело в том, что мой приятель был простой обычный каннибал. Скольких людей он съел, точно сказать не берусь, но то, что не меньше двадцати, за это ручаюсь.
— Кто вас послал? — допытывался у пойманных налетчиков Николя, когда я вошел в «пыточный зал».
— Маэ-эстро!.. — проблеял пропитой голос, принадлежавший длинному парню с золотыми зубами во рту.
— Что он приказал вам украсть?
— Документы, компромат... — ответил второй налетчик, совсем еще мальчишка. — Но мы ничего не взяли, точно говорю!
— А что унес третий?
— Да ничего не унес, точно говорю!
— Врут! — повернулся ко мне Николя.
— Что делать? Они твои, дружище! — сказал я, притворно вздохнув. При этом на лице моего верного Николя отразилась бурная радость. Примерно такое же выражение лица бывает у заядлого наркомана, которому в момент абстиненции дают дозу наркотика.
Итак, третий что-то украл из офиса, подумалось мне. Но что? Необходимо просмотреть папки с документацией, мало ли что...
Через час я совершенно точно знал: не хватает папки с важнейшими документами. Если она попала в руки Маэстро, то... ни о какой «войне» с ним не может быть и речи. Придется идти на переговоры...
* * *
...Мне так и хочется привести небольшую цитату из книги двукратного чемпиона Европы и шестикратного чемпиона СССР по боксу Альгирдаса Шоцикаса «Четвертый раунд», ведь лучше о Королеве просто не напишешь!
«Я знал, что мне предстоит, знал, что немало тяжеловесов, однажды испытав на себе сокрушительные удары абсолютного чемпиона страны, навсегда отказывались от дальнейших встреч с ним. Имя Королева и притягивало, и отпугивало. Большинство своих боев он кончал досрочно, нокаутом, и часто — в первые же минуты. Противники нередко проигрывали ему еще до первого удара гонга, выходя на ринг психологически сломленными. Если Навасардов и Линнамяги, входившие вместе с ним в первую тройку тяжеловесов, действительно были великолепными боксерами, то для Королева это определение не годилось. Королев был не просто великолепным боксером, он был великим. Только тот, кто хоть раз встречался с ним на ринге, поймет, что я имею в виду».
Шоцикас подробно описывает свой первый бой с Николаем Королевым. При этом он себя не щадит. Упоминая о нокдауне в первом же раунде после удара Королева, он говорит, что почти весь бой находился в состоянии грогги. Такое же состояние испытывает только крепко подвыпивший человек. Но ведь и у меня с Королевым произошло нечто подобное.
Как сейчас помню: трижды открывался Королев передо мной, всем своим видом показывая, что беззащитен, трижды я очертя голову бросался в атаку и трижды, получив короткий встречный удар в голову, валился на пол как подкошенный. Но я сумел довести бой до конца! Я выстоял до самого финального гонга! Кто еще мог похвастаться этим? Разве что Шоцикас. Но этот бой, повторяю, был моей первой встречей с великим боксером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137