.. Не могу разобрать слов... «Меня убили... Я стоял на посту... Охранял склад оружия... Меня ударили по голове сзади, забрали автомат... Но это не страшно. Мне хорошо здесь... Я рядом с теми, кто меня искренне любит...»
Молодая женщина с трудом сдерживала рыдания, рвущиеся из груди. Когда старик закончил, она, задыхаясь, выкрикнула: «Это мой муж! Я узнала его! Мне сказали в военкомате, что он пропал без вести!.. Меня обманули!»
Подруга вдовы, находившаяся рядом, успокоила молодую женщину и увела в соседнее помещение. Я же подсел к этому удивительному старику.
— Скажите, Семен Георгиевич, как вам удается контактировать с душами умерших? — спросил я.
— Я и сам не знаю, как это получается, — признался старик. — Просто стоит мне вглядеться в зрачки любого незнакомца, как рядом с ним формируется фантомное изображение мужчины, женщины или ребенка с шевелящимися губами. По артикуляции можно догадаться о смысле того, что они говорят. Для этого нужны некоторые навыки, только и всего...
— И когда вы почувствовали в себе такие способности?
— Давно. Еще в детстве... Однажды я чуть-чуть не утонул. Меня вытащили из воды, откачали и сказали, что я пробыл под водой почти десять минут. Все, естественно, удивлялись, как я остался жив. Через несколько дней после этого мой приятель по гимназии показал мне портрет своей возлюбленной. Это была дочь известного у нас купца Федорова...
Я затаил дыхание.
— Звали ее Варвара, она училась в женской гимназии. Портрет нарисовал друг семьи Федоровых художник Кандинский. «Береги этот портрет, — сказал я о приятелю, — ведь он последний в жизни Варвары. Сегодня она умерла». Он, конечно, мне не поверил,
только посмеялся над моими глупыми пророчествами. А через несколько дней Вареньку хоронили. Она действительно умерла от быстротечной чахотки в тот самый день...
— Чудеса! — проговорил я.
— После того случая я стараюсь сдерживаться и не говорить людям то, о чем доподлинно знаю... Зачем их пугать?
— А что вы еще помните о семействе Федоровых? — нетерпеливо поинтересовался я.
Сегодня был трудный день. Все эти негативные эмоции страждущих людей — они просто убивают меня. Мне всех жалко, но я должен, должен говорить им правду!.. Приходите завтра, — сказал Семен Георгиевич, утомленно откидываясь на спинку уютного кресла. — Я вам многое расскажу об этом удивительном семействе.
— Буду вам признателен, — учтиво раскланялся я.
У подъезда его дома я столкнулся с каким-то опустившимся типом. Одутловатое лицо, на котором выделялся огромных размеров нос лилового цвета, производило просто отталкивающее впечатление. Одет неизвестный был в крикливый заношенный пиджак с люрексом, в помятые клетчатые брюки желтого цвета и дырявые ботинки. На голову себе он нацепил шляпу, которая до этого наверняка украшала какое-нибудь огородное пугало. Я бы не обратил внимания на бродягу, если бы не одно странное совпадение. Дело в том, что он попался мне на глаза уже в третий раз. Первый раз я видел его утром у гостиницы, второй — у библиотеки. Теперь вот новая встреча. Следит он за мной, что ли? Я хотел задан, ему этот вопрос, но он вдруг быстро отвернулся и зашагал в сторону арки, ведущей на улицу. Я устремился за ним и успел заметит)., как он вскочил в стоящий у обочины тротуара «уазик» армейского образца, который с места набрал большую скорость и скрылся за домом.
«Слишком много непонятного творится вокруг моей особы», — подумал я и на всякий случай нащупал в правом кармане пиджака свой «Удар» ~ пятизарядный аэрозольный распылитель, чем-то напоминающий женский браунинг. Мне лодярил его знакомый конструктор с военного завода, предварительно убедишь, что :а ношение и использование такого «оружия» наша милиция . Позже не подтвердили это мои из МВД. Словом, мой «Узор» может рассматриваться как газовый или аэрозольный баллончик, то есть как индивидуальное средство защиты, а потому специального разрешения на ношение не требует. Но только мой «Удар» был получше всех этих баллончиков, норовивших сработать в кармане владельца где-нибудь в транспорте во время часа пик при сильном толчке или сжатии. К тому же при порывистом ветре газ из баллончика мог поразить самого владельца. А «выстрел» из моего «Удара», произведенный под сильным давлением, настигнет злоумышленников на расстоянии в несколько метров. Вес моего «Удара», заметьте, всего-то 550 граммов!..
Вечером я вновь сидел в своем номере гостиницы и подводил итоги дня. Были онм в общем неутешительными, поскольку ничего нового о коллекции купца Федорова я не узнал. Одна надежда на Семена Георгиевича...
От грустных размышлений меня отвлек негромкий стук в дверь. Я открыл ее и увидел дежурного по этажу с конвертом в руке.
— Извините, вам просили это передать.
— Кто? —поинтересовался я.
— Курьер из редакции вечерней газеты.
Закрыв дверь, я распечатал конверт и вынул из него свежий номер газеты.
На четвертой полосе меня сразу привлек заголовок «Купеческое счастье Прокофия Федорова». А дальше — подзаголовок, крупно, как реклама: «Вологодский купец Прокофий Федоров — спонсор и меценат великого русского художника Кандинского. Об этом поведал нам гость из Москвы, известный искусствовед и писатель Игорь Скорин». Но больше всего меня возмутила фотография, запечатлевшая меня у входа в библиотеку. Недаром мне показался подозрительным маленький суетливый старичок. Он делал вид, что фотографирует старинное здание, но при этом пользовался не широкоугольным объективом, а длиннофокусным, как раз предназначенным для портретных снимков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137