— Звезда вышеуказанного ордена представляет из себя два четырехугольных ромба, образованных расширяющимися к краям лучами. Оба ромба — один из золота, а другой из серебра — наложены друг на друга так, что составляют восьмиугольник. В центре звезды имеется окружность, по краю которой идут слова «Польза, честь и слава». В самом центре окружности находится маленький крестик с четырьмя буквами между его лучами. Булавы эти — «С.Р.К.В.», — вероятно, являются аббревиатурой названия ордена. Крест из золотосодержащего сплава, и его стороны покрыты эмалью алого цвета. В окружности, помещенной в центре креста, изображено что-то похожее на царственную мантию с двойным вензелем на ней, изображающем букву «С»...
Когда среди «команды» Стороженко появился сухопарый старичок в очках и с седой бородкой клинышком, типичный представитель академической профессуры, я даже и не заметил. Однако чувствовал он себя в чужом доме довольно уверенно, видимо, не раз участвовал в подобных следственных мероприятиях. Подойдя к столу, он взял стул и без спроса уселся рядом со следователем.
— Что скажете, Илья Филиппович, относительно этих знаков? Я пригласил вас для консультации как доктора исторических наук, профессора... — проговорил Стороженко.
— Извините, что несколько запоздал. Знаете ли, читал лекцию в университете...
Только теперь я припомнил фамилию этого человека, чьи выступления неоднократно видел по телевизору в программах «Российских университетов». Это был профессор Полянский.
— Несомненно, эти знаки принадлежат российскому ордену, учрежденному императрицей Екатериной Великой в день двадцатой годовщины ее восшествия на престол, — сказал профессор Полянский,
почтительно подержав в руках звезду и крест. — Ну,
вы, наверное, знаете, что святой патрон этого орде
на — великий князь Владимир Киевский, немало делавший для расширения границ Древней Руси. Во времена его правления Русь приняла христианство, и потому он был канонизирован церковью как святой равноапостольный князь.
Стороженко даже ручку отложил, с удовольствием слушая речь знатока.
— Сей орден, — продолжал Полянский, — жаловался как за воинские, так и за гражданские заслуги. Орден был разделен на четыре степени. Награждение им производилось последовательно от младшей, четвертой, к старшей, первой, степени ордена. Первая степень ордена следовала по значимости сразу за орденом Святого Андрея Первозванного. Орденский крест носился на широкой красной ленте с черной каймой через правое плечо. Орденская звезда носилась кавалерами на левой стороне груди...
Не знаю, чем это объяснить, но рассказ профессора все дальше и дальше уводил меня от мыслей о виновниках похищения этих орденов в наше время, погружая в глубинные изыскания. Какие-то бледные образы теснились в моем сознании, приоткрывая двери в давно минувшее. Видимо, знаки ордена, как и любая другая вещь, несли в себе, в своем информационном поле, интереснейший материал, знания, которые могли помочь мне более основательно и глубоко разобраться во всем этом деле. И я перестал противиться потоку информации, исходившей от орденских знаков.
Мое сознание медленно погружалось в прошлое, фиксируя отдельные картинки давней московской жизни. Я видел Кремль за речной гладью, до которого можно было добраться только на лодке, видел лодочников, торговавших вразнос всякой всячиной на Кузнецком мосту, наблюдал за дракой пьяных извозчиков, не поделивших седока...
Наконец круговерть множества мелких картинок вытеснила одна большая красочная картина, изображавшая разношерстную публику в зале суда. Несомненно, я находился в зале Московского окружного суда, где с участием присяжных заседателей слушалось дело «Клуба червонных валетов». Но еще более удивительным было то, что я мог назвать с точностью до дня, когда происходило это событие. То было 1 марта 1877 года по старому стилю. Больше того! Я знал, что меня зовут Александром Мазуриным и я нахожусь среди других сорока пяти подсудимых.
Странное дело, но я почему-то совсем не боялся а плачевного исхода лично для себя, ведь я не пожалел денег, чтобы нанять отличного адвоката, и теперь с нетерпением ожидал его защитной речи. Однако господину Плевако все еще не давали слова... — Напоминаю, господа, всем присутствующим в зале, — говорил председательствующий суда, мужчина средних лет с одутловатым лицом и большими лобными залысинами, — что в августе 1871 года начато следствие о получении с дворянина Еремеева, после приведения его в состояние беспамятства, безденежных обязательств на крупную сумму. Обвинение пало на дворянина Давидовского и мещанина Шпейера. Во время расследования оного преступления обнаружились и многие другие, в которых участвовали не токмо указанные выше лица. Все они оказались между собой связанными и выступали как сообщники. Члены этой преступной группы, выдавая себя за очень состоятельных людей, за чиновников, занимавших высокопоставленные посты, мошенническими путями собирали у доверчивых большие суммы денег и обещали вернуть их с большими процентами. Кроме того, они объявляли безработным, что на якобы принадлежавших им заводах имеются свободные места и, под видом найма, брали с них залоги. Кроме того, они продавали несуществующие земли, учитывали безденежные векселя, продавали чужое имущество и прочее, и прочее. Для внушения своим клиентам полного доверия они имели в своем распоряжении билеты на вклады в различных банках. Билеты эти они закладывали и продавали. Таким образом, преступная группа получила от этих мошеннических операций около трехсот тысяч рублей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137