Свет бил мне в глаза, и я отвернулся. Он отошел от меня, быстро поставил стол на место, поднял с пола телефон, настольную лампу и включил ее.– Как бы то ни было, – сказал он, – ничего не сломано.Необходимости в верхнем свете не было, и он выключил его. Потом прошел в ванную, смочил полотенце и освежил им мое лицо, единственное место, по которому меня не били; прикосновение мокрой ткани было очень приятным.– В «Моррисоне» есть врач, – сказал Барни, – я позвоню ему и попрошу прийти.Я попытался возразить, но рот был словно набит ватой.Он уже поднял трубку, когда я сумел выдавить из себя:– Не надо.Он оглянулся на меня в изумлении, потом присел на край кровати:– Не надо врача?– Кости не сломаны, – сказал я, – только ушибы...– Я думаю, тебе следует показаться врачу.– Завтра.Ему это не понравилось, но настаивать он не стал.– Хочешь, вызову полицию? – спросил он.– Это и были полицейские.– Полицейские?– Резиновый шланг. Это копы. Из Восточного Чикаго, думаю.– Хочешь, вызову чикагских копов?– Они только поблагодарят... ребят из Восточного Чикаго.Он грустно улыбнулся.– В связи с этим ты говорил о своей работе? Что побеждаешь людей ударом своей головы?– Не натянул... перчатку на свою голову, – с трудом ответил я.– Не разговаривай больше. Отдохни. Он снова пошел в ванную за тряпкой, чтобы убрать блевотину. Как раз за этой уборкой его и застала Салли.– Что, черт возьми, здесь происходит? – рассерженная и напуганная, требовательно спросила она.Барни все рассказал.Тут я отключился, а когда очнулся, они помогли мне встать с постели и выйти из офиса вниз в холл. Я благополучно миновал все ступени. Салли оказалась такой же сильной, как Барни. Тоже своего рода атлет. Танцовщица.Потом они усадили меня на заднее сиденье такси.Я слышал, как Барни спросил:– Вы полагаете, все будет в порядке?– Все будет хорошо. Я позвоню вам завтра. Салли тоже села в машину и сказала водителю:– На Дрэйк, – и мы тронулись.– Какого... – начал я.– Ты останешься на ночь у меня, – сказала она. – Там тебя никто не потревожит.Я опять погрузился в сон, с последней мыслью – как приятно она пахнет своей пудрой-тальком. 15 Звонил звонок.Я медленно открыл глаза. Круглые хромированные часы на ночном столике Салли Рэнд показывали четыре часа дня. Лучи солнца лились сквозь прозрачные занавеси. Я купался в солнечном свете и боли.Звонок продолжал звонить.Я попытался сесть, но на это ушло время. Болело все тело. Ноющая, тупая боль окутывала меня. Рано утром, когда я проснулся, Салли накормила меня завтраком и дала аспирин. Оказывается, она давала аспирин и ночью, но я этого не помнил. Потом меня снова разбудили: приходил доктор – его вызвал Барни – и рекомендовал побольше аспирина и сон. Я и спал.Звонок продолжал звонить. Я понял, что это не телефон, а звонок в дверь.Пододвинув ноги на край кровати, я опустил их на пол. Боль усилилась, глаза слезились, но я даже не пытался их вытереть, потому что руки были избиты сильнее, чем ноги. Я взглянул на них, они были в темных синяках разных размеров. На мне были шорты и нижняя рубашка. Ноги, как я заметил, тоже были покрыты ссадинами и синяками. Большие сине-черные кровоподтеки – следы от ударов резиновым шлангом.Звонок продолжал звонить.Я встал. Ноги подкашивались, но я постарался не упасть, иначе уже не смог бы подняться. Двигаясь по мягкому ковру медленными, неуверенными шагами, превозмогая острую боль, я подошел к входной двери.Глядя на нее и переговорное устройство со звонком, которым сейчас надо было воспользоваться, решил проверить, смогу ли говорить.– Кто? – выдавил я. Выговорить это оказалось не так уж трудно. Голова у меня от этого сильнее не заболела, наверное, аспирин сделал свое дело.– Инспектор Коули, мистер Геллер. Сэм Коули. Могу я поговорить с вами?Я повернул ручку замка и приоткрыл дверь.– Мистер Геллер? Можно зайти? – его круглое, мрачное, серьезное лицо под серой шляпой было влажным от пота.– Опять жаркий день? – спросил я. Легкая улыбка промелькнула на его лице.– Более жаркий, чем вчера.– Это еще одна причина для меня не выходить из квартиры.– Так могу я войти?– Пурвин с вами?– Нет. Я один и никто не знает, что я здесь. Я впустил его.Боль снова вернулась и заполнила все мое тело от шеи до пальцев на ногах. Я чувствовал себя отвратительно.Коули снял шляпу. На нем был тот же серый костюм, да и цвет лица не изменился. Он внимательно оглядел меня и медленно покачал головой.– Господи, вы зверски избиты.– Где-нибудь на Юге за обеденным столом меня не обслужили бы, не правда ли?– Ваш друг мистер Росс сказал мне, что вас избили, но я не мог и представить...– Как вы нашли меня? Через Барни?Он кивнул.– Когда сегодня утром я не нашел вас в офисе, пришлось всех обзвонить. Росс не стал мне говорить по телефону, где вы, так что я пошел к нему и уговорил дать ваш адрес.– Он хорошо разбирается в людях.– Это означает, что вы не собирались увидеться со мной?– Нет, идти к вам я собирался. В любом случае хотел поговорить с вами, но хорошо, что вы сами пришли ко мне. Кое-кому не понравился бы мой визит к вам...– Вы имеете в виду тех, кто избил вас?– В том числе. Может, мы присядем? Или вы предпочитаете дождаться, чтоб я упал?– О черт, извините... вы нуждаетесь в какой-либо помощи? – озабоченно спросил Коули.– Нет. Позвольте с этим мне самому справиться. Давайте посидим на кухне. Это сюда...В маленькой белой современной кухне на плите стоял кофе. Благословенное сердце Салли. Сейчас у нее дневное представление. Она танцует со своим пузырем.Я сел за стол, а Коули по моей просьбе налил нам немного кофе. Он поставил передо мной чашку, сел и сделал глоток из своей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108