И незачем кр
ичать. Все же он не смог сдержать возмущения. «Что за бесцеремонное обращ
ение?! Хватит с меня экспериментов, довольно, я не хочу, слышите?!» Ему опять
никто не ответил.
Практикант шагнул к кафедре. Может быть, там, за преподавательским пульт
ом, он найдет какой-то ответ, какой-то выход из этой затянувшейся ситуаци
и, из этого каменного мешка, который ему становилось все труднее удержив
ать в первоначальной форме. Сейчас за его спиной плыла и оползала дверь. Н
а ней появились каменные натеки, и она уже мало чем напоминала ту дверь, че
рез которую он вошел. Пока он занимался дверью, кафедра превратилась в пр
остую глыбу камня. На ней уже не было никакого пульта. Стало труднее дышат
ь. Очевидно, заклинились воздуховоды, деформировалась система вентиляц
ии. Хуже всего то, что изменения необратимы. Как только он отключал вниман
ие, забывал о каком-то предмете, тот немедленно начинал деформироваться.
Вернуть ему прежнее состояние было уже невозможно.
«Материя стремится к энтропии», Ч вспомнил почему-то знакомую аксиому.
«Только постоянное поступление энергии способно противостоять хаосу»
. Очевидно, энергия выключалась по его мысленной команде случайно, и тепе
рь вряд ли долго продолжится эта борьба с расползавшимся залом. Вдруг пр
омелькнула важная мысль. Ему показалось, что он нашел выход. Если система
слишком сложна для управления, надо ее упростить. Сосредоточить внимани
е на самом главном, отбросить частности. Главное, стены Ч не давать им сдв
игаться, не обращать внимания на остальное. Только стены и воздух… Сразу
вместе с этим решением пришло облегчение. Зал словно вздохнул. Пронеслас
ь волна свежего воздуха. Замерли в неподвижности прогнувшиеся стены.
Вдруг без всякого перехода на него навалилась тяжесть. Он по-прежнему мо
г легко двигаться, ничто не стесняло движения, но что-то сжало виски, сдав
ило затылок. Появились чужие, не свойственные ему мысли.
«Успокойся. Незачем волноваться. Самое главное Ч покой. Расслабленност
ь. Слияние с окружающим. Безмятежность», Ч словно нашептывал кто-то в са
мое ухо.
Да нет, никто не нашептывал. Это его мысли, его собственные. Стоило ослабит
ь сопротивление, как отступала тяжесть, проходила боль в висках. Станови
лось легче дышать. «Прочь!» Ч крикнул он этому шепоту, и шепот затих, прев
ратился в неразборчивое бормотание. Зато новой волной накатились тяжес
ть и резкая боль в затылке.
Тогда он вспомнил все, чему его учили в школе последнего цикла на тренажа
х психики и самоанализа, где главным было умение сосредоточиться, не под
даваться внешнему давлению. Не зря, наверное, учили: «Сначала расслабить
ся, потом рывком…»
«Подожди, Ч шелестел шепот, Ч зачем же так, сразу… Лучше отказаться от и
ндивидуальности, слиться в единство… Видишь стену? Ей хорошо, она состои
т из одинаковых кирпичиков. Или улей, помнишь, пчел? Они живут дружной семь
ей. Только интересы целого имеют значение. Личность Ч ничто. Откажись от
борьбы, иди к нам. Сольемся в единое целое. Ты ничего не значишь сам по себе,
только в единстве мыслей и мнений обретешь покой. Ты не должен принадлеж
ать себе…»
«Прочь! Я человек! Человек Ч это личность. Индивидуальность Ч это и есть
я. Прочь!»
Шепот постепенно затих, отдалился, но вдруг чужая воля навалилась на нег
о так, что перед глазами замелькали красные круги, прервалось дыхание, он
понял, что его силы на исходе, что еще секунда Ч и случится что-то непопра
вимое, страшное, он перейдет грань, из-за которой уже нет возврата. И тогда
в последнем отчаянном усилии он заблокировал сознание, отключил его, про
валился в беспамятство.
Медленно разгорался тусклый огонек. Сначала он видел очень немного чере
з узкую щель, открытую для обозрения, но постепенно пространство раздвин
улось. И он увидел себя. Не поразился, не удивился. Холодное, нечеловеческо
е равнодушие сковало эмоции. Двое лежали у камня: Практикант и Физик. Лежа
ли неподвижно, широко раскинув руки, то ли во сне, то ли в беспамятстве, и он
стоял рядом и смотрел со стороны.
Но кто же он? Чьими глазами смотрит сейчас на мир, если видит самого себя и
понимает это? Ответа не было. Мысли почти сразу же смешались, понеслись ст
ремительным, пестрым вихрем. Чужие, совершенно непонятные для него мысли
. И когда он, спасаясь от этого грозящего утопить его сознание половодья, о
кончательно проснулся и резко вскочил на ноги, то в памяти осталось ощущ
ение чего-то непостижимо сложного, недоступного его логике и пониманию.
И в то же время было чувство потери, легкого сожаления от расставания… Ни
кого не было на том месте, где, наверное, только что стояло неизвестное ему
существо; это его глазами смотрел он сам на себя. Минуту назад, наверное, о
но пыталось проникнуть в его сознание ради того самого контакта, к котор
ому он так стремился, но в последний момент он отступил, испугался, выключ
ил сознание, и тогда оно предприняло еще одну, последнюю и тоже неудачную
попытку. Подключило его мозг к собственному сознанию, но и из этого ничег
о не вышло, он ничего не понял и ничего не запомнил…
Впрочем, нет, что-то все же осталось, даже не мысль, а так, ощущение, та самая
эмоция, отсутствие которой так его поразило в самом начале. Сильное эмоц
иональное переживание. Но какое? Вспомнить это было важно, очень важно!.. С
ожаление? Да, как будто это было сожаление. Но о чем? Это не было сожаление о
неудавшемся контакте. Что-то гораздо более важное, более общее разобрал
он за этим чувством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47