Ч Всего пятнадцать градусов! Действительно, похоже на глубинные источн
ики. Смотри! Что это? Ч Практикант опустил в воду перчатку скафандра, на к
оторой за минуту до этого образовалась уже знакомая мучнистая пленка со
лей, но теперь под водой пленка не исчезла! Она как будто становилась толщ
е.
Практикант усиленно тер перчатку, сдирая со скрипучего синтрилона тонк
ие лохматые чешуйки.
Ч Выйди из воды! Ч крикнул Физик.
Но было уже поздно. Практикант услышал свист выходящего из скафандра воз
духа. Прямо на глазах пленка синтрилона, которая могла выдержать прямой
удар лазерного луча, превратилась в грязноватые лохмотья, расползлась и
исчезла. Практикант инстинктивно задержал дыхание, но, взглянув на Физик
а и увидев, как тот сдирает с себя остатки скафандра, почти сразу же захлеб
нулся воздухом планеты. Вначале он закашлялся, скорее от неожиданности.
Воздух был очень резким, но уже через минуту казался приятным, с каким-то
едва уловимым ароматом сухой земли. От каждого вздоха изнутри по телу ра
зливалось тепло, словно он пил очень горячий чай.
Физик подошел и встал с ним рядом. Без скафандра он казался меньше ростом.

Впервые Райков обратил внимание на то, что Физик не так уж молод, у него бы
ли толстые щеки и добрые, глядящие сейчас печально глаза.
Ч Что это было? Ч почему-то очень тихо, почти шепотом спросил Практикан
т. Ч Бактерии?
Ч В воде не было никакой органики. Ее анализатор показал бы в первую очер
едь. Ч Внезапно ожесточившись, Физик швырнул на землю башмак от скафанд
ра, который машинально держал в руках. Ч Здесь вообще ничего не было. Нич
его подозрительного! Ничего необычного! Ничего такого, что могло бы разр
ушить синтрилон. Ч Последнюю фразу он произнес очень спокойно, задумчи
во, словно нащупал важную мысль.
Ч Сколько у нас теперь времени? Ч все так же тихо спросил Практикант.
Ч А?.. Ты о радиации… Часов шесть мы ничего не будем чувствовать.
Ч А потом?
Ч Потом у нас есть анестезин. Ч Физик нагнулся, пошарил в груде лохмоть
ев, оставшихся от скафандров, и достал из-под них совершенно целый рюкзак.
Ч Материя не разрушается. Вот, значит, как…
Дальше они пошли молча, каждый углубившись в свои мысли. Не хотелось спра
шивать, почему Физик не повернул назад, туда, где теперь находилась шлюпк
а. Наверно, он был прав. За шесть часов туда не добраться, да и незачем. Даже
Доктор им уже не поможет. От этого просто нет средств. Медленно и неумолим
о разрушаются клетки, с каждым вздохом, с каждой секундой…
Почти физически ощущалось жаркое прикосновение зеленого солнца. Все ег
о сорок градусов обрушились на незащищенную, отвыкшую от жары кожу людей
. Через полчаса они немного привыкли к новым ощущениям. Дышалось легко. То
лько кружилась голова да резало глаза от непривычно яркого света.
Местность постепенно выравнивалась, холмы мельчали по мере того, как они
приближались к морю. Обнаженная раньше базальтовая кость планеты тепер
ь совершенно исчезла под плащом дресвы и песка. За ними тянулись две цепо
чки следов Ч первые человеческие следы на этой планете. Практикант стар
ался ставить ноги потверже, чтобы след отпечатывался как можно четче. Ды
шать он тоже старался глубже, хотя и не мог не думать о том, что с каждым взд
охом в его легкие врываются новые миллионы радиоактивных атомов. Они уже
начали свою незаметную пока работу… Можно заставить себя не думать об э
том, но нельзя забыть совсем.
Физик предложил устроить небольшой привал, и Практикант подумал о том, к
ак хорошо, что они сейчас не спешат. Расстелили на плоском валуне бумажну
ю салфетку, распечатали коробки с завтраком. Есть совсем не хотелось, нав
ерно, от жары.
Только Физик с аппетитом жевал толстые ломти консервированного хлеба, с
мазав их витаминной пастой. Еда всегда доставляла Физику удовольствие, д
аже когда не было аппетита. Наверняка ему нравился сам процесс. Райков по
думал, что этот человек умеет разложить любое приятное событие на множес
тво мелких, доставляющих удовольствие моментов и оттого, наверное, в люб
ой ситуации не теряет ощущения какого-то особого, заразительного привку
са жизни. Практикант подумал, что молчит он, скорее всего, оттого, что не мо
жет простить себе ошибки с этой сумасшедшей водой, которая питалась скаф
андрами случайно забравшихся в нее космонавтов… Что могло быть нелепее
ситуации, в которой они оказались? И кто, собственно, смог бы предвидеть по
следствия, окажись он на месте Физика? Неужели здесь так везде? Неведомая
опасность за каждым камнем? В каждом глотке воздуха и воды? Что же это за п
ланета? Даже закрыв глаза, он смог бы определить ее тип, сопоставив данные
анализов и тех немногих, уже известных им фактов. Кроме, пожалуй, радиации
да вот этой истории с разъеденными скафандрами… Но, может быть, как раз в э
тих фактах и кроется разгадка? Чтобы как-то разбить тягостное молчание, о
н стал многословно и путано уверять Физика в том, что случившееся пошло и
м на пользу, что все равно в скафандрах долго не выдержать и что теперь они
по крайней мере могут чувствовать этот ветер и близкое дыхание моря.
Физик ничего не ответил, только посмотрел на него, иронически прищуривши
сь, и, уложив в рюкзак остатки завтрака, пошел дальше.
Стало заметно свежее. Иногда перед ними, теперь уже совсем близко, мелька
ли за холмами синие пятна водной поверхности, и Райков старался не смотр
еть в ту сторону, словно боялся что-нибудь испортить в предстоящей встре
че. Когда наконец за последним холмом открылась линия далекого горизонт
а, море буквально оглушило их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47