Время от времени он останавливал
ся, чтобы зарисовать крюки пройденного маршрута, и тогда Кибернетик, опу
стив на землю рюкзак, отходил в сторону, словно лишний раз хотел подчеркн
уть свое несогласие с его доводами, свою обиду и нежелание нарушить молч
ание.
Физик его не торопил, понимая, что сказано уже достаточно и нужно дать ему
время. По тому, как он хмурился, как ходили желваки по скулам, Физик понял, ч
то в голове этого молчаливого, мрачного, отчужденного от всех человека и
дет напряженная работа мысли, переоценка старых ценностей, оценка новых
фактов… Во всяком случае, он на это надеялся.
Километра через три плато начало постепенно подниматься, идти становил
ось все труднее, но зато совершенно исчез песок, полностью обнажилась по
лированная, гладкая, как кость, каменная поверхность. Теперь Физик не отр
ывал от нее глаз, старательно обходя наиболее ровные расселины, иногда н
агибался и подолгу изучал камень под ногами. Наконец Кибернетик не выдер
жал:
Ч Что ты там ищешь? Ползаешь, как ищейка, по этим камням!
Ч Я понимаю, что вероятность мала, но все же… Если сложить все наши маршр
уты, мы обошли порядочный кусок и постепенно замыкаем круг. Странно, что д
о сих пор не заметили ни одного следа.
Ч Да чей след может быть в этой мертвой пустыне?
Ч След нашего робота. Не мог же он испариться?
Ч Вполне мог. Испарилась же шлюпка, испарилась оболочка наших скафандр
ов.
Ч Об этом я не подумал, хотя обшивка шлюпки и наши скафандры разрушились
не случайно. Нам просто дали понять, что они здесь не нужны.
Ч Можешь считать, что робот им тоже не нужен. Ч Минут пятнадцать Киберн
етик молчал, надеясь, что Физик поддержит разговор, но тот не стал ему помо
гать. Наконец он спросил: Ч Зачем тебе робот?
Ч У него хорошая память, прочная, с большим объемом. Кроме того, пешком, бе
з транспорта, мы немногого добьемся. Жалкие царапины маршрутов, а вокруг
десятки тысяч километров неисследованной поверхности. Там может скрыв
аться все что угодно. Не верю я в мертвый камень. Слишком уж он однозначен.
Словно кто-то специально проектировал эту пустыню.
Ч Скорее всего, так оно и было.
Кибернетик отвернулся и вновь молча пошел вперед. Физик долго стоял непо
движно, глядя ему вслед. На худой фигуре Кибернетика одежда болталась, то
чно он носил ее с чужого плеча. Куртка местами уже порвалась, неряшливо то
рчали клочья подкладки, а давно не бритые щеки, оттененные синеватой щет
иной, ввалились внутрь.
Усилия доктора поддерживать их всех в определенной форме, не давать опус
каться, в случае с Кибернетиком не имели успеха. Безнадежность ситуации,
в которой они оказались, а может быть, и сама эта странная планета, словно
рентген, высвечивала в них нечто глубинное, в обычных условиях скрытое о
т постороннего глаза. Только сегодня он, например, понял, что Кибернетик з
авидует Райкову. Изо всех сил старается этого не показать, но все-таки зав
идует. «А ты разве нет? Ч спросил он себя. Ч Конечно, и я тоже, хотя зависть
, наверно, не то слово». Неизвестно еще, является ли благом их дар. Во всяком
случае, Райкову труднее, чем любому из нас… Труднее, но интереснее, Ч тут
же поправил он себя, Ч и потом, не в этом, в общем-то, дело. Каждый из нас нев
ольно спрашивает себя в глубине души, почему они выбрали не меня? Спрашив
ает, старается найти ответ… Это должен быть очень честный и до конца откр
овенный ответ. Может быть, впервые мы видим себя со стороны, словно бы в ув
еличивающем зеркале чужого взгляда.
Он догнал Кибернетика, пошел с ним рядом, испытывая жалость к этому челов
еку, понимая уже, что на Земле у него наверняка не все сложилось удачно, бы
ли причины, заставившие его покинуть родную планету. Глубинные, скрытые
от всех причины. Еще он испытывал тревогу. Тревогу оттого, что экипаж не по
дготовлен к невероятно сложной и ответственной задаче, обрушившейся на
них неожиданно, как обвал. Здесь должны были бы быть вместо них специальн
о отобранные и подготовленные люди, а не они, рядовые космонавты, со своим
и слабостями, горестями и обидами. Слишком случаен оказался выбор для то
го, чтобы судить по нему обо всем человечестве сразу.
Ч Я хотел тебя, Миша, попросить об одном одолжении…
Ч Ну? Ч мрачно пробурчал Кибернетик, не поворачивая и не замедляя шаг.
Ч Помоги, пожалуйста, Райкову…
Ч Помочь Райкову? В чем я должен ему помогать?
Ч Ты к нему несправедлив, держишься с ним слишком резко, слишком отчужде
нно, ему труднее, чем любому из нас.
Ч Здесь не школа третьей ступени, а я не нянька.
Ч Конечно, ты не нянька, но все-таки постарайся, одному мне с этим не справ
иться.
Ч Хочешь знать, почему я ушел в разведку? Ч неожиданно спросил Кибернет
ик.
Ч Сын у меня погиб в нелепой катастрофе. Взорвался подземный автоматич
еский завод, и он раньше времени полез выяснять причины аварии и не верну
лся… Сейчас ему было бы столько же, сколько Райкову, он был талантливым ма
льчиком. Это он мечтал о дальней разведке, он, а не я. Но мне всегда хотелось
узнать, чем она его привлекала, что он хотел найти за пределами круга наши
х познаний о мире. Я до сих пор стараюсь это понять и не могу…
Он надолго замолчал, словно ждал от Физика каких-то особенных, важных сей
час слов. Но тот лишь молча, ссутулившись, шел рядом, тяжело прихрамывая по
д своей ношей, словно рюкзак у него стал тяжелее от его слов.
Вернулись они в лагерь поздно вечером.
Оба пришли молчаливые, усталые и подавленные. Кибернетик сразу же ушел в
пещеру. А Физик долго стоял рядом с Практикантом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47