Они хотели знать, разв
е было невозможно, по крайней мере теоретически, заработать награду солд
атам и других родов войск? Вы видите теперь, чему мне приходится противос
тоять».
Он говорит, что никогда бы не поверил тому, что я смогу убедить фюрера изме
нить его мнение относительно запрета на мои полеты. Сейчас, когда у меня е
сть его разрешение, он не может сам запретить мне полеты. Он просит меня, к
ак он неоднократно делал прежде, принять пост командующего всей фронтов
ой авиацией. Но принимая во внимание, как я добился согласия фюрера на пол
еты, я не думаю, что он серьезно верит, что сможет меня убедить в необходим
ости этого, по крайней мере сегодня.
После обеда я сажусь в специальный поезд, отправляющийся в Берлин, где ме
ня ждет мой самолет, который доставит меня к моим товарищам на фронт. Я про
вожу в Берлине только несколько часов, но этого достаточно, чтобы привле
чь целую толпу любопытных, поскольку рассказ о моем награждении был уже
сообщен прессой и по радио. Вечером я встречаюсь с Риттером фон Хальтом, в
то время вождем организации «Немецкий спорт». Он рассказывает мне, как п
осле долгих попыток он смог убедить Гитлера, что мне следовало бы возгла
вить спортивное движение рейха после войны. Когда будут написаны мои вое
нные воспоминания и я передам своему преемнику мой нынешний пост, мне пр
едложат этот назначение.
По дороге на фронт я залетаю в Герлиц, где встречаюсь с семьей, затем вновь
поднимаюсь в воздух и беру курс на Будапешт в тот же самый день, когда док
лады о положении на этом участке фронта становятся особенно печальными.
Во время моей посадки полк построен, чтобы заместитель командира эскадр
ильи мог поздравить меня от имени всей части с моей новой наградой и зван
ием. Затем мы вновь поднимаемся в воздух и совершаем боевой вылет в район
Будапешта.
Если бы русские зенитчики только знали, сколько золота и бриллиантов лет
ит над их головами", Ц говорит с ухмылкой один механик из наземного персо
нала, «можете биться об заклад, они стреляли бы гораздо лучше и приложили
бы больше усилий».


***

Спустя несколько дней я получаю сообщение от венгерского лидера Салаши,
который приглашает меня в свою штаб-квартиру к югу от Шопрона. Меня сопро
вождают генерал Феттерер, командующий венгерскими военно-воздушными с
илами и Фридолин. В благодарность за наши операции против большевизма в
Венгрии он награждает меня венгерской высшей военной наградой Ц Медал
ью за храбрость. До сих пор ею были награждены всего семеро венгров. Я Ц в
осьмой ее кавалер и единственный иностранец. Поместье, права на которое
присуждаются вместе с наградой, не слишком меня интересует. Я должен буд
у вступить в права собственника только после войны и без всякого сомнени
я, оно станет местом отдыха для всех летчиков моего полка.
В середине января мы получаем тревожные доклады о том, что Советы начали
наступление с Баранувского плацдарма и глубоко проникли вглубь Силези
и. Силезия Ц мой дом. Я прошу немедленного перевода полка на этот участок
фронта. До 15 января не поступает никаких определенных приказов, наконец я
получаю распоряжение перебазировать весь полк, за исключением первой э
скадрильи, на аэродром Удетфельд в Верхней Силезии. У нас не хватает тран
спортных самолетов и мы везем первую смену механиков и оружейников на на
ших Ю-87, чтобы быть готовыми к вылетам сразу же после перебазирования. По п
ути мы заправляемся в Ольмюце. Когда мы летим над Веной, командир противо
танкового звена сообщает по радиотелефону:
«Мне придется сесть… двигатель отказывает».
Я очень недоволен этим, не столько из-за близких к истине подозрений, что
неполадки связаны с фактом проживания его невесты в Вене, сколько потому
, что вместе с ним летит мой операционный офицер лейтенант Вейсбах. Это оз
начает, что Вейсбах будет отсутствовать, когда мы приземлимся на нашем н
овом аэродроме и мне самому придется сидеть на этом проклятом телефоне!

Мы приближаемся к нашему месту назначения над знакомыми, покрытыми снег
ом склонами Судет. Кто мог бы когда-нибудь подумать, что я однажды буду со
вершать боевые вылеты над этим районом? Когда мы находились над бескрайн
ими просторами России Ц в 1700 км от дома Ц и когда нам в первый раз пришлос
ь отступать, мы шутливо говорили: «Если так будет продолжаться, мы вскоре
будем базироваться в Кракове».
Мы относились к этому городу как к типичной базе снабжения со всеми удоб
ствами, связанными с городом такого размера, и обладающей определенной п
ривлекательностью Ц по крайней мере в течение нескольких дней. Сейчас н
аша шутка стала реальностью, даже еще худшей. Краков захвачен русскими и
сейчас находится далеко за линией фронта.
Мы приземляемся в Удетфельде. Я узнаю очень мало от командира авиационно
й дивизии, которая здесь расквартирована. Ситуация сложная, связь с боль
шинством наших передовых частей перерезана. Мне говорят, что русские тан
ки находятся уже в 40 км к востоку от Ченстохова, но ничего еще точно не изве
стно. Так бывает почти всегда, когда вещи выходят из-под контроля. Танковы
е «пожарные бригады» в этом секторе, 16-я и 17-я танковые дивизии в данный мом
ент отрезаны, отчаянно сражаются за свою жизнь и не способны придти на по
мощь другим дивизиям. Как кажется, русские начали широкомасштабное наст
упление, в течение ночи они пробили оборону 16-й и 17-й танковых дивизий и, соо
тветственно, наши атаки с воздуха должны проводиться с большой осторожн
остью, поскольку тот факт, что какая-то часть находится в глубине русских
позиций не гарантирует, что это противник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98