Механики часто проводят в поле всю ночь, разогрева
я двигатели каждые полчаса, чтобы их можно было завести, когда эскадриль
и придется лететь. Во время этих страшно холодных ночей часты случаи обм
орожения. Как офицер-инженер я провожу с техниками все свое время между п
олетами, чтобы не упустить шанс ввести в строй хотя бы еще один самолет. Мы
редко мерзнем в воздухе. В плохую погоду мы должны летать низко и оборона
сильна, все слишком заняты, чтобы замечать холод. Конечно, это не гарантир
ует нас от того, что, вернувшись в тепло, мы обнаруживаем симптомы обморож
ения.
В начале января генерал фон Рихтгофен приземляется на нашем поле в своем
«Шторхе» и именем фюрера награждает меня Рыцарским крестом Железного к
реста. В приказе особо отмечены мои успешные миссии против кораблей и мо
стов в прошлом году.
Холод становится еще сильнее и увеличивает трудности поддержания само
летов в работоспособном состоянии для вылетов на следующий день. Я видел
отчаявшихся механиков, пытавшихся разогреть двигатели с помощью откры
того пламени. Один из них говорит мне: «Они или сейчас заведутся, или сгоря
т так, что одни угли останутся. Если они не заведутся, то проку все равно от
них не будет.»
Все равно костры кажутся мне слишком радикальным методом решения нашей
проблемы, и я придумываю другой способ. Горючее можно жечь в маленькой же
стяной печке. К ней можно приделать трубу с решеткой, чтобы она задержива
ла искры. Мы помещаем это устройство под двигателем и разводим огонь, рас
положив трубу таким образом, чтобы от нее грелась первичная помпа. Мы жде
м, пока не будет результата. Это примитивное решение, но как раз для русско
й зимы. Мы получаем сложные нагреватели и всякие технические приспособл
ения. Они великолепно сконструированы, но, к сожалению, они сами полагают
ся на работу хрупкой машинерии вроде маленьких моторчиков или сложных у
стройств. Их следует запускать первыми, для того, чтобы вся конструкция н
ачала работать, но как раз это-то и не получается из-за холода. На протяжен
ии всей зимы у нас очень мало самолетов в строю. Эти немногочисленные при
годные к полету машины пилотируются старыми, опытными экипажами, так что
недостатки в количестве в какой-то степени компенсируются качеством. Н
есколько дней мы летаем в район железной дороги Сычевка-Ржев, где русски
е пытаются прорвать фронт. Наш аэродром оказывается в той же самой ситуа
ции, как и несколько недель тому назад, когда мы размещались в Калинине. На
этот раз наземных войск, которые могли бы держать наш фронт, нет, и однажд
ы ночью иваны, наступая от Сычевки, внезапно оказываются на окраине Дуги
но. Краскен, командир нашей комендантской роты, собирает боевую группу, н
абранную из нашего наземного персонала и находящихся рядом частей и уде
рживает аэродром. Наши отважные механики проводят ночи в траншеях с винт
овками в руках, а днем возвращаются к своим обязанностям по обслуживанию
самолетов. Днем ничего не может случиться, потому что у нас на аэродроме в
се еще есть запас горючего и бомб. Два дня подряд нас атакует кавалерия и б
атальоны лыжников. Затем ситуация становится критической и мы сбрасыва
ем бомбы рядом с периметром нашего аэродрома. Советские потери велики. З
атем Краскен, в мирное время Ц спортсмен, вместе со своей группой предпр
инимает наступление. Мы кружим над ними, стреляя и сбрасывая бомбы на тех,
кто пытается удерживать их контратаку. Вновь подступы к аэродрому очище
ны от противника. В начале войны солдаты Люфтваффе никогда не предполага
ли, что им их будут использовать в таком качестве. Бронетанковые части на
шей армии расширяют наши завоевания, вновь захватывают Сычевку и размещ
ают в ней свой штаб. Ситуация снова более или менее стабилизируется и наш
сектор прикрывает новый фронт, созданный вдоль линии Гжатск-Ржев. Дни мо
нотонного отступления позади.
Лисы переносят холод лучше, чем мы. Каждый раз когда мы возвращаемся из ра
йона Ржева на низкой высоте над покрытым снегом равнинами, мы видим как о
ни пробираются по снегу. Если мы проносимся над ними на высоте 3-4 метров, он
и приседают и испуганно смотрят на нас. Якель, у которого еще осталось нес
колько пулеметных патронов, выпускает очередь наудачу. Он попадает в цел
ь и позже возвращается на это место в «Шторхе», оборудованном лыжами. Тем
не менее, вскоре оказывается, что листья шкура совершенно испорчена пуле
выми отверстиями.
Я неприятно удивлен новостью о том, что в благодарность за свою работу по
обеспечению полетов я получил отпуск домой. После истечения моего отпус
ка мне приказано следовать в Грац в Штирии и передать новым экипажам мой
недавний опыт. Все новые и новые торжественные заявления, что я не нуждаю
сь в отдыхе, что я не хочу покидать часть, не приносят мне ничего. Приказ ок
ончательный и обсуждению не подлежит. Лейтенант Преслер обещает затреб
овать меня обратно в тот самый момент, когда я окажусь на моей новой работ
е, и я хватаюсь за эту возможность.
Однажды утром я следую на запад в транспортном самолете через Витебск, М
инск и Варшаву в Германию. Я провожу отпуск, катаясь на лыжах в Рисенгебир
ге и в Тироле и пытаюсь бороться со своей яростью физическими упражнения
ми и солнечными ваннами. Постепенно мирный вид этого горного мира, моего
дома, и красота его сверкающих на солнце покрытых снегом вершин снимает
напряжение ежедневных боевых вылетов.

6. Тренировка и практика

Перед тем как приступить к работе по подготовке новых экипажей я женюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98