Мэллори и Мюргенштюрм следовали за ним по пятам, мимо диорам с окапи и куду.— Погодите-ка! — сказал Мэллори у диорамы, изображающей двух львов на охоте, застыв как вкопанный.— Что? — спросил Мюргенштюрм, с разгону налетев на него.— Готов поклясться, эти львы только что поглядели на нас. — Детектив присмотрелся к ним еще раз, потом пожал плечами, в конце концов проронив:— Воображение разыгралось.— Скорей! — нетерпеливо шепнул Иеведия. Мэллори снова зашагал вперед и вскоре вышел к пересечению коридоров, где стоял слон — огромный, полных двенадцать футов в холке. Когда толстокожий внезапно появился впереди, растопырив уши и протянув хобот в сторону детектива, тот даже испугался на миг, но быстро взял себя в руки и двинулся в обход слона к Иеведии, стоявшему у входа в следующий коридор.— Постойте, — встрепенулся Мэллори, пройдя по коридору футов двадцать пять. — Где Мюргенштюрм?— Я думал, идет прямо за нами. Мэллори вернулся к началу коридора.— Проклятие, Мюргенштюрм! Какого черта ты… — Он внезапно поперхнулся словами, встретив взгляд налитых кровью крохотных глаз слона, стоявшего головой к Мэллори, растопырив уши и вытянув хобот.— Вот он я, — поведал Мюргенштюрм, подходя к нему сбоку. — Свернул не в тот коридор. — Задрав голову, эльф поглядел на детектива. — Что стряслось, Джон Джастин? У вас вид такой, будто вы сию минуту увидели привидение.— Всего двенадцать секунд назад он был повернут в противоположную сторону, — промолвил Мэллори, не сводя глаз со слона.— Должно быть, вы просто спутали стороны. Чучела не могут двигаться.Вдруг по коридорам эхом прокатился оглушительный рев.— А реветь могут? — спросил Мэллори.— Насколько мне известно, нет, — забеспокоился Мюргенштюрм.— Давай-ка убираться отсюда ко всем чертям, — нетерпеливо бросил Мэллори, стремительно зашагав к тому месту, где оставил Иеведию. Старик пропал без следа.— Может, вы не в том коридоре? — предположил Мюргенштюрм.— Я оставил его здесь, — твердо заявил Мэллори.— Тогда, наверное, он перешел.— Поглядим. — Мэллори вернулся той же дорогой. Сделав вокруг слона изрядный крюк, они вошли в другой коридор, и в тот же миг позади раздался пронзительный птичий крик. Пройдя по коридору футов пятьдесят, они остановились.— Его тут нет, — резюмировал Мэллори.— Что нам теперь делать? — нервно спросил Мюргенштюрм.— Вернуться туда, откуда пришли.— Я заблудился, — признался эльф.— До слона, а потом второй коридор налево.— Подождите! — вдруг вскрикнул Мюргенштюрм.— Что?— По-моему, я слышал его.— Лично я ничего не слышу.— Сюда. — Эльф заторопился дальше по коридору, завопив:— Иеведия!Ответом ему было молчание.— Ты ошибся, — сказал Мэллори.— Ну, что-то я все-таки слышал! — Эльф занервничал.— А я нет.— Вроде были шаги.Разговаривали они на ходу и тут обнаружили, что стоят у развилки коридора.— И откуда же они доносились? — спросил Мэллори.— По-моему, справа.Мэллори шагнул за угол, повернулся направо… И оказался нос к носу с рычащим, скалящим зубы самцом гориллы.— Иисусе! — пробормотал детектив.Мгновение и человек, и горилла хранили полнейшую неподвижность. Затем Мэллори развернулся вокруг оси и рванул обратно в коридор, попутно едва не задавив Мюргенштюрма. Горилла взревела и забарабанила в грудь волосатыми ручищами, а потом неспешно заковыляла следом.Вместе с Мюргенштюрмом, едва не наступающим ему на пятки, детектив выскочил к слону и свернул направо. Уже вбегая в ближайший коридор, он услышал за спиной пронзительный трубный клич слона и, только пробежав половину коридора, рискнул оглянуться.— Мы в безопасности! — прохрипел он эльфу. — Ему не пролезть. Коридор для него слишком тесный.— Но не для него, — заскулил Мюргенштюрм, указывая в противоположном направлении, откуда подкрадывался к ним черногривый лев, скользя брюхом по мраморному полу.Где-то включили громкоговорители системы оповещения, и треск помех мгновенно напугал льва, метнувшегося в смежный коридор.— Ежели считать, что вы еще живы, так вы, наверное, хотите получить объяснения, — произнес голос Иеведии.— Было бы очень мило, — проворчал Мэллори под нос.— Я не собирался вас бросать, мистер Мэллори, но просто больше не мог ждать. Видите ли, чучела в музее были набиты и установлены Акимом Рамблаттом.— Кто такой этот чертов Аким Рамблатт? — прошептал Мюргенштюрм.— Вы, наверное, гадаете, кто такой этот чертов Аким Рамблатт, — произнес голос старика. — Ответ таков: он был лучшим таксидермистом, когда-либо жившем на свете. К тому времени, когда он начал работать на нас, он уже заслужил прозвище Мастер-творец. — Последовала короткая пауза. — Он заставляет свои чучела выглядеть настолько живыми, что те просто не понимают, что они мертвые. Они сидят там в своих стеклянных клетках, целый день ломая над этим голову, а часов в одиннадцать вечера каждую ночь не видят резона, почему бы не размять ноги и немного не прогуляться.Следующую фразу поглотил протяжный крик какого-то неизвестного животного.— Словом, обычно они проводят в движении час-другой, а после спохватываются, что вообще-то они не совсем живые. Может, Рамблатт и был Мастером-творцом, но Богом он все-таки не был. — Иеведия захихикал. — Так что ежели считать, что вы слышите мой голос, вам надобно только запрятаться в безопасном местечке на ближайшие пару часов, и все будет отлично. Однажды, когда этот час застал меня вне дежурки, я нырнул в озерко и дышал через соломинку… Конечно, это было еще до того, как Рамблатт пополнил экспозицию носорогом. Он вовсе не кровожадный, во всяком случае, для носорога, но любит побарахтаться, а озерко очень маленькое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83