полумертвый Койчуке, ноги которого то волочились по земле, то повисали в воздухе, не отпускал жертву своей мести. В конце концов сипай тяжело свалился на землю, тело его несколько раз конвульсивно дернулось и замерло. Койчуке с трудом поднял голову, беззвучно шевельнул губами и, убедившись, что враг его мертв, упал рядом с ним, так и не разжав руки, стиснувшей горло сипая...
Топот коней, уносящих прочь от схватки Ракматылду и еще нескольких кокандцев, всколыхнул и отрезвил участников боя. В свалке чалма свалилась с головы бека, недавно обритая голова с выпученными глазами круглой дыней моталась на плечах в такт дикому скоку коня. Болтались на ветру полы чапана, одна рука сжимала луку седла, в другой были стиснуты поводья.
За Ракматылдой и его спутниками сгоряча ринулись в погоню бегом, швыряли вслед палки и камни, но вскоре начали один за другим останавливаться.
Скинув и отшвырнув привезенный в подарок парчовый халат, Байтик закричал во всю мочь:
— Дурачье! Куда вы побежали? — Брови у него взлетели высоко на лоб, борода вздернулась.— Байгазы-ы-ы! Где Бай- газ ы-ы?
— Батыр, я здесь...— Байгазы, белый как мел, вылетел из самой гущи толпы.— Потерпите, подождите, батыр...
— Пошел ты со своим терпением! Где Кокум?
Но Кокум, распластав над самой землей своего Аксура, уже несся вдогонку за Ракматылдой. Почти не отставая от Кокума, скакали тесной кучкой еще четверо. Ну и скакун был под Ракматылдой! Всем коням конь, грива и хвост стелются по ветру, не поймешь — бежит он или по воздуху
летит. Не догнать... Сипаи, ускакавшие вместе с беком, были вооружены,— как видно, из тех, кто стоял на карауле. У одного даже оказалось ружье. Как миновали брод через Ала- Арчу, сипай обернулся и выстрелил — и, как видно, меткий был стрелок, из охотников, потому что джигит, скакавший ближе всех справа от Кокума, свесился на гриву коня, а потом упал на землю.
Кокум обернулся:
— Разделитесь, держитесь дальше друг от друга! — крикнул он.— Вот безголовые!
Джигиты рассыпались и повернули к броду следом за убегавшими. Ракматылда был уже далеко впереди и казался с каждой минутой меньше и меньше.
Брод... Чуть подальше от него есть короткая дорога к старому большому мазару1, Кокум отлично знал это. Выход найден! Он несколько раз подхлестнул камчой коня и направил его на дорогу к мазару.
Как он и предполагал, Ракматылда свернул в ту сторону. Конь бека бежал, кажется, еще быстрей. В некотором отдалении за ним скакали два сипая. Остальные, вынужденные отбиваться от преследователей, отстали далеко. Джигиты Кокума все время наседали на них. Еще несколько раз слышны были выстрелы, потом они прекратились. Наверное, кончились заряды. Кокум знает своих парней — и в рукопашной борьбе, и в поединке на пиках они сипаям не уступят.
Аксур чувствовал, что хозяин в неистовстве; поводья были отпущены, конь шел во весь мах, но Кокум еще и нахлестывал его камчой. Глаза у всадника налились кровью, бледное лицо было искажено гневом, жажда мести переполняла его и гнала вперед, вперед, вперед. В руке он сжимал пику без бунчука.
Вот он, старый мазар. Ракматылда первый увидел Кокума. Увидели и оба сипая и поначалу растерялись. Никто из троих не ожидал этой встречи. Сипаи что-то закричали друг другу на скаку. Кокум повернул коня им навстречу. Ракматылда с ужасом смотрел на него и погонял своего скакуна ударами ног по бокам, скорее всего понимая, что ему теперь не уйти. Поняли это и сипаи. Они выхватили сабли из ножен и начали разворачивать коней для атаки. Кокум не дрогнул и продолжал скакать им навстречу... Только бы не напали одновременно... Чуть не доезжая, он резко вильнул вправо. Синаи
1 Мазар — надмогильный памятник.
пролетели мимо, но почти тотчас сделали поворот назад. У одного из них, неуклюжего, с огромной головой, конь был легкоуздый, верткий, быстрый. Он несся прямо на Кокума, а всадник размахивал саблей. Кокум взял пику наперевес и преградил сипаю дорогу. Удар — и тот вылетел из седла. Но не был убит, — неуклюже поднявшись, снова замахал саблей. Кокум хотел еще раз ткнуть его пикой, однако не успел — на него напал второй сипай, оказавшийся, впрочем, трусом: едва завидев, что Кокум повернулся к нему, бросился удирать. Кокум снова переключился на первого. Тот успел взгромоздиться в седло и готовился к нападению. Не изготовишься на него пикой, сообразил Кокум, и со всего маху полоснул сипая через темя тяжелой витой плетью, с которой охотился на волков. Сипай грохнулся наземь вместе с конем, и видно было, что вряд ли он когда поднимется — лежал мешком, раскинув как попало руки и ноги. А второй где? Э, да он шпарит вовсю следом за своим беком!
Постой! Но бека-то никак нельзя упустить живым, нет, нельзя... Ну, держись! Кокум несколько раз хлестнул Аксура, конь вздрогнул и полетел как ветер. Промчался мимо второго сипая, причем Кокум даже и глянул на него — не до того было. Главное — Ракматылда, он уже совсем близко, он услышал топот погони и обернулся, увидел грозное лицо преследователя, наставившего острую пику, несущую неотвратимую смерть. Ракматылда вильнул было в сторону — влево. В то же мгновение Кокум перехватил плеть в зубы, чтобы не мешала, и занес пику... Он выбил Ракматылду из седла одним ударом, тот дернулся, зашатался и упал с коня. Конь споткнулся, выровнялся, пробежал еще немного вперед с волочащимися по земле поводьями и встал.
Конь Кокума тоже остановился не сразу и унес своего хозяина вниз по склону. Но вскоре Кокум опомнился и повернул назад. Он был бледен, на шее вздулись вены. Аксур тяжко поводил беками, вздрагивал и все перебирал ногами, одержимый демонами только что кончившейся скачки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92