Кражу взвесили - семь килограмм и четыреста грамм…

* * *
- Эй, молодой человек, просыпайся! Ты забрался в эти дебри, чтобы основательно выспаться? Там, откуда ты пришел, тебе мешали?
- Мешали, очень мешали, - произнесли его губы тихо, но глаза медлили открываться: сон был слишком сладким.
- Мы хотели бы поговорить с тобой. Может, откроешь глаза? - Эти люди рассмеялись. - Салам алейкум!
- Ва алейкум салам! - вздрогнул Мехди.
Он потряс головой, шевельнул плечами и глянул на четырех вооруженных людей, которые изучающе рассматривали его.
- Кто вы?
- Мы-то - мы! А вот кто ты такой и что ты тут делаешь?
- Я - Мехди, муталим. А тут я… я бежал.
- От кого?
- От солдат.
- А где добыл коня, осла и винтовку?
- Отобрал у Чоби Хачкиева.
- У Чоби? Его-то мы ищем. Где он?
- Я ему завязал руки назад и отпустил.
- Почему не убил?
- У нас с ним договор получился, а договор нельзя нарушать. - Мехди стал рассказывать, но те мало что поняли.
- Пошли. Тамада узнает, что ты за птица, - абрек хотел взять у него винтовку, но Мехди не отпустил.
- Это мой первый трофей. Убери руки. Пошли к твоему тамаде.
Через несколько часов они были на месте. Ахмад сразу узнал юношу:
- Ва-а-й, Мехди, ты как попал сюда? Мой односельчанин, - пояснил он абрекам.

Час признания в любви

Рассвет только намечался. Эльби вывел коня, чтобы навестить пастуха на дальней овчарне. В ворота постучали. Удивленный такому раннему посетителю, мужчина открыл калитку. И еще больше он удивился, увидев перед собой запыхавшегося сына. Вчера вечером он отправился в гости к родственникам по матери и намеревался пробыть там несколько суток. Выехал на коне, а вернулся пеший. Одно понятно, что не с добрыми вестями он пришел. Но мужчина никак не выдал себя перед сыном, спокойно спросил:
- Где твой конь?
- Дада *, людей выводят.
- Как выводят?
- В Сибирь угоняют, изгоняют из Отечества.
- Каких людей?
- Всех людей нашей крови. В горах полно солдат. Я сбежал. Солдаты гнались за мной и стреляли. Сюда тоже придут, как только утренний туман рассеется и наши башни видны станут. Солдат столько, как саранчи…
Он стоял и молчал. Потом швырнул плеть на землю, а коня привязал.
- Поди, разбуди всех домашних.
Сын пошел исполнять волю отца.
«Смотри, долго эта беда была на устах людей - теперь сбылась. Еще царь Николай, говорили, хотел нас изгнать с родных мест. Но не верилось. Вот он этот день! Что же делать?»
Долго он еще стоял посреди двора в раздумье. Начали вырисовываться из тьмы вершины гор и скалы. Мелькнули отсветы зари. Значит, где-то там, далеко-далеко, солнце уже восходит. Но до нас оно доберется не скоро. Снег на склонах белел неземной чистотой. Снизу доносился шум реки.
«О, Господи! Как отсюда уйдешь?! И что нас ждет там, на чужбине? А когда умрешь, как можно улечься в неродной земле?»
За гребнем горы виднелись верхушки солнечных могильников. Все шестнадцать поколений его предков лежат там. Эльби до сих пор считал, что и сам, когда придет его час, ляжет там, рядом с ними.
Наконец дневной свет полностью одолел тьму, и горец окинул взором родные скалы и опять произнес: «Как отсюда уйдешь?»
Размеренной походкой он направился к дому. Из дома неслись плач и стенания женщин. Сердце дрогнуло. Отпустил ручку двери и замер. Стоял с минуту. Потом надвинул шапку до самых бровей, открыл дверь и шагнул в дом.
Ему бы легче девять раз испытать муки смерти, чем сделать этот шаг. Тяжелый был этот шаг. А что творилось внутри!
- Прекратить! - сказал он резко, взял трехногий стульчик и сел у камина.
Он казался абсолютно спокойным. Поправил щипцами угли в очаге и стальным голосом произнес:
- В день, когда торжествует враг, плач ничего не дает, кроме слабости. Враг получает удовольствие. Потому-то он и враг, что радуется твоему горю. Нельзя давать ему этой радости.
Он поднял голову и взглянул на свою семью. Рядом на нарах сидела жена Хани. Три снохи утирали слезы, пытались как-то унять страдание сердец и теснились к свекрови. Напротив отца у двери - трое сыновей. Испуганные детишки присели в постели, завернувшись в одеяла.
Взоры всех были направлены на главу семьи - что он скажет, то они и исполнят.
- Этот день предсказан нашими предками. Самый тяжелый день для нашего народа. Такова воля Всевышнего. Имейте терпение. Кому Господь продлит дни жизни, тот вернется на Родину. Ничего. Женщины, поднимите быстро детей, оденьте потеплее. Соберите вещи, без которых не обойтись. Время не тратьте зря. Нужно спуститься в долину раньше, чем солдаты поднимутся сюда.
А сыновьям приказал:
- Мальчики, выводите коней и мулов, погрузите на них зерно и муку, снимите с крыши сушеное мясо. Остальное женщины соберут.
Два старших сына вышли, но младший остался, порывался что-то сказать. Отец понял, что у него на уме и резко приказал:
- Иди и ты.
Тот вышел.
Не прошло и двух часов, как животные были нагружены и подготовлены к пути.
Гнездо, свитое много столетий назад, опустеет. Клан собрался во дворе.
- Итак, слушайте меня внимательно, - Эльби положил свою сильную руку на рукоять кинжала и твердым взглядом окинул всех. - Как бы тяжело вам ни было, держитесь согласия, стойте друг за друга. Мужества не теряйте. Главное - сохраняйте детей, наше потомство. Как только станет возможно, возвращайтесь домой. Не прельщайтесь чужбиной.
- Разве ты не идешь, Дади *, с нами? - опередил всех младший сын.
- Сам я не пойду, - ответил Эльби, - я останусь здесь. Если я сегодня уйду, то никогда уже не вернусь.
- И мы не пойдем, если не пойдешь ты, - зароптали сыновья.
- Вы пойдете. Вы молоды. Вы еще успеете вернуться.
- Как мы можем уйти, оставив тебя одного?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91