Ладно… Но Лешка хороший! Смелый, не ленивый. А горы любит, больше, чем Оарцхо!. Много знает этих рассказывательных песен, которые стихи называются. Просто слушать охота. Мастера есть люди, эти песни складывать. Он однажды на празднике Революции слыхал такие на ингушском языке. Слова текут, как ручей. Когда кончается, жалко становится. А этот Лешка их знает целый мешок. Хоть и русские песни, но тоже красиво. Слушать приятно, хотя Оарцхо плохо понимает.
- Эшшахь! - вспомнил Оарцхо тот случай, когда в городе за Лешкой гнались базарные люди.
Оарцхо в тот день продал шесть овец из восьми. Остались две овцы и ягненок. Потом в небе самолет загудел, а потом стреляли из пушки. Самолет, говорили, немецкий. Боялись, что бомбу бросит. Базар быстро опустел. Но Оарцхо не бросил своих овец. Он их погнал, спутав вместе, прикрываясь домами. Но бомба, слава Богу, не упала, самолет улетел обратно, откуда прилетел.
- Эй, кунак, держи вора! Держи!
Оарцхо обернулся. По опустевшей улице навстречу к нему бежал подросток, держа на вытянутой руке шампур с шашлыком: наверное, мальчик боялся опустить руку, чтобы не уронить мясо. За мальчиком гнались толстый человек и еще двое.
- Кунак, держи его! А то уйдет.
Как раз, когда поравнялся с Оарцхо, подросток споткнулся о булыжник и упал, шампур отлетел на тротуар. Молодой обогнал круглого и ударил мальчика ногой, обутой в сапог.
- Ой, мама! - скрутился мальчик, схватившись обеими руками за бок.
Тот занес ногу для второго уже прицельного удара, но Оарцхо резким движением отшвырнул его в сторону.
- Ты чего, кунак?
- Ничего. Зачем бьешь? Маленький.
- Он шашлык украл.
- Кушать, наверное, хотел.
- Денег не платил. Он украл. Взял и побежал.
- Нету, наверное, денег.
- А мне какое дело. Да что с ним разговаривать, набить обеим морду! - круглый наступал, воодушевляя остальных. - И вора побить и заступника его гололобого.
- Ты мне морду набить? Ты?!
Оарцхо не в шутку рассердился. Он решительно пошел на круглого. Но «базарные люди» ретировались, отошли на безопасное расстояние и оттуда сделали моральное замечание:
- Чуть что за кинжал хватаются! Так нам воры житья не дадут в городе.
Остальные тоже высказали свои возмущения поведением кунака.
- Яй, круглая бочка. Подожди! - бросил им в догонку Оарцхо. - Где твоя совесть? Три больших человека на одного ребенка - за один шашлык. Это что? Эй-ях!
- Вор он есть вор, что большой, что малый. Его убивать положено.
- Вай-я! Да пропади пропадом твой шашлык! Жареное мясо дохлого ишака!
Оарцхо подбежал к своим овцам, подхватил на руки блеющего ягненка и пошел к ним.
- На, бери за свой шашлык. Хватит?
- В самом деле? Отдашь?
- Да. Бери.
- Это другое дело. Раз даешь! Только ты, кунак, кинжалом не балуй. У вас это запросто.
- Дурак ты, круглая бочка. Большой дурак. Тебе надо было хорошо бить, но негде: везде круглое сало. Иди отсюда!
Оарцхо бросил ему на руки ягненка. Тот схватил неожиданную добычу и побежал, весело перекликаясь с друзьями.
Мальчик к тому времени встал, кривясь на один бок, на лице застыла гримаса боли.
- Что ты воруешь? - пожурил его Оарцхо.
- Кушать хочется.
- Дома надо кушать.
- Нету дома, далеко…
- Где далеко?
- В Ленинградской области. Там сейчас война, там немцы.
- Во-о! А папа, а мама?
- Папы не было - он в тюрьме умер, а мама пропала.
- Как пропала?
- Поезд бомбили. Потом я не нашел ее.
- Эшшахь! Совсем один. Как попал на Кавказ?
- Где пешком, где поездом. На телеге один вез…
- Как тебя зовут?
- Лешка.
- Дяра *, Лешка, твой дел не самый лучший. Ну, ничего, живы будем не умрем…
Так с 1942 года Леша оказался в горах. Пытался Оарцхо отправить его в город и сдать властям, может на учебу определят, да и война ушла от Кавказа - не хочет. Ему нравятся горы, нравятся овцы, нравится кинжал носить.
- Яй, Лешка, когда ты большой станешь, меня Оарцхо, ругать будешь: вот, ай-яй-яй! Сюда привел, овец пасти заставил, учится не дал, батраком сделал. Будешь? Я, Оарцхо виноват. Будешь ругать?
- Не буду.
- Ей Богу будешь!
- Ашшадабилляхи не буду!
Такой спор между ними возникает часто.
- Лешка, когда вырастешь, что будешь делать? Жениться надо, а ингушка за тебя не пойдет.
- Пойдет, куда она денется. Я женюсь на самой красивой ингушке, какая только есть на белом свете. Я ее украду.
- Украдешь? - приходит в ужас Оарцхо. - Это бо-о-ольшой скандал. Не дай Бог.
- Скандал - так скандал. Я скандала не боюсь.
- Я боюсь скандала. Ингушский скандал, Лешка, не бабий драка, а кинжал и винтовка.
- У меня вот кинжал. У тебя тоже кинжал. У нас карабин, еще английская длинная винтовка в скалах. Пусть только сунутся отбирать. Я невесту свою не отдам.
- А если невеста не хочет?
- Захочет. Я ей стихи почитаю, на пандуре сыграю, пока не полюбит меня, не отпущу.
Лешка, действительно, за год научился хорошо играть на пандуре.
- О-хо-хо! - закатывается смехом Оарцхо. - Эшшахь! Лешка жениться хочет, Оарцхо на урдув бараны отдаст.
- Половина отдадите - не обеднеете. Овцы еще народят.
- А если ингуши в Оарцхо дырки сделают?
- Не сделают, дураки что ли. Где они найдут такого зятя, как я? И у тебя я единственный брат. Скажешь не так?
- Это правда!
Оарцхо прячет улыбку в бороде, исподлобья поглядывая на дружка. Он ему очень нравится. Да и почему, действительно, не выдать за него девушку, чем он хуже других? Но обычай такой у народа, выдавать только за своих. А он, Лешка, Воллахи, способен увести, ему отваги не занимать. Но это дело будущего. Сейчас ему пятнадцать. Ну, лет пять-шесть еще в запасе есть. Может, удастся уговорить поехать на родину в Ленинград, поискать родных, может, они не все погибли, когда бомбили поезд, всякое же случается…
В горах шел снег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91